JК
Федька-Зуек - Пират Ее Величества :: Креве оф Барнстейпл Т. Дж.
Страница: 137 из 745Один из докеров схватил Фрэнсиса за шиворот и строго спросил:
— Ты, маленький забияка! Что тебе в башку ударило? Это ж сосед!
— Он сказал, что он — король Филипп. Надо было его повесить, — ответил Фрэнсис без колебаний.
— Я вот отцу твоему расскажу про все. Ты плохо кончишь, сморчок, если будешь себе позволять такое! — Но в голосе его строгости было, кажется, меньше, чем сдерживаемого смеха.
— Хорошо ли я кончу, плохо ли — в любом случае на море, и пока не помру, наделаю неприятностей настоящему испанскому королю…
— Если не научишься придерживать свой язык, неприятности будут тебе и твоему отцу, а не Филиппу. Понял? Забыл, время какое? В общем, ты этого не говорил, мы этого не слышали. А сейчас до дому бегом марш, пока я не расстегнул ремень — а ремня ты, честное слово, заслуживаешь!
И докеры ушли, разговаривая о занятном волчонке, который еще натворит бед и себе, и отцу, а если доживет до седин, то и еще много кому…
Ведь Филипп Второй, король испанский, стал мужем королевы Марии. Католичество в Англии было восстановлено, и заживо сожжены триста пасторов и немало еретиков иного звания.
А Фрэнсиса прямо-таки распирало от энергии. Эдмунд хотя и избежал преследований, но жил в постоянной тревоге за семью. Однако своих еретических ныне воззрений, как религиозных, так и политических, не оставлял.
Поэтому он с опаской относился к каждому новому лицу.
— Ты, маленький забияка! Что тебе в башку ударило? Это ж сосед!
— Он сказал, что он — король Филипп. Надо было его повесить, — ответил Фрэнсис без колебаний.
— Я вот отцу твоему расскажу про все. Ты плохо кончишь, сморчок, если будешь себе позволять такое! — Но в голосе его строгости было, кажется, меньше, чем сдерживаемого смеха.
— Хорошо ли я кончу, плохо ли — в любом случае на море, и пока не помру, наделаю неприятностей настоящему испанскому королю…
— Если не научишься придерживать свой язык, неприятности будут тебе и твоему отцу, а не Филиппу. Понял? Забыл, время какое? В общем, ты этого не говорил, мы этого не слышали. А сейчас до дому бегом марш, пока я не расстегнул ремень — а ремня ты, честное слово, заслуживаешь!
И докеры ушли, разговаривая о занятном волчонке, который еще натворит бед и себе, и отцу, а если доживет до седин, то и еще много кому…
Ведь Филипп Второй, король испанский, стал мужем королевы Марии. Католичество в Англии было восстановлено, и заживо сожжены триста пасторов и немало еретиков иного звания.
А Фрэнсиса прямо-таки распирало от энергии. Эдмунд хотя и избежал преследований, но жил в постоянной тревоге за семью. Однако своих еретических ныне воззрений, как религиозных, так и политических, не оставлял.
Поэтому он с опаской относился к каждому новому лицу.