JК
Французский палач :: Хамфрис Крис
Страница: 402 из 556Они скакали по кругу, поскальзываясь в лужах свежей крови, покрывавшей деревянный настил. Похоже, это никого из них не смущало.
Глава 4. ПОЦЕЛУЙ ИУДЫ
Радость встречи рассеялась, как только они перешагнули порог дома.
— В мою комнату, — приказал Корнелиус, исчезая за дверью.
— Я знаю, у тебя были тяжелые времена, Альбрехт, — прошептала мать, в сотый раз погладив искалеченную руку Фуггера. — Но и у него тоже.
Она еще раз поцеловала сына, а потом отпустила.
Входя в комнату, полную ужасных воспоминаний, Фуггер пригнулся гораздо ниже, чем того требовала притолока. Казалось, он снова превратился в мальчишку, который так часто плакал в этих обшитых деревянными панелями стенах. Он был на месте — и останется там до Судного дня! — тот ореховый прут, спрятанный в щели между балкой и известкой, покрывавшей потолок.
— Ну? — Корнелиус стоял спиной к сыну у холодного камина.
Фуггер знал, чего хочет отец. Казалось, в одно мгновение куда-то исчезли целых семь лет. Он только что потерял семейные деньги в придорожной таверне в Баварии. Кисть запульсировала болью, как будто ее отрубили минуту назад.
— На меня напали, отец. Ограбили. Моя рука… — Он поднял обрубок, показывая его непреклонной спине. — Их было слишком много. Я ничего…
Он замолчал. Сама тишина, повисшая в комнате, заставила его замолчать. Такая тишина повисает после удара молнии, когда еще не слышно грома.
Глава 4. ПОЦЕЛУЙ ИУДЫ
Радость встречи рассеялась, как только они перешагнули порог дома.
— В мою комнату, — приказал Корнелиус, исчезая за дверью.
— Я знаю, у тебя были тяжелые времена, Альбрехт, — прошептала мать, в сотый раз погладив искалеченную руку Фуггера. — Но и у него тоже.
Она еще раз поцеловала сына, а потом отпустила.
Входя в комнату, полную ужасных воспоминаний, Фуггер пригнулся гораздо ниже, чем того требовала притолока. Казалось, он снова превратился в мальчишку, который так часто плакал в этих обшитых деревянными панелями стенах. Он был на месте — и останется там до Судного дня! — тот ореховый прут, спрятанный в щели между балкой и известкой, покрывавшей потолок.
— Ну? — Корнелиус стоял спиной к сыну у холодного камина.
Фуггер знал, чего хочет отец. Казалось, в одно мгновение куда-то исчезли целых семь лет. Он только что потерял семейные деньги в придорожной таверне в Баварии. Кисть запульсировала болью, как будто ее отрубили минуту назад.
— На меня напали, отец. Ограбили. Моя рука… — Он поднял обрубок, показывая его непреклонной спине. — Их было слишком много. Я ничего…
Он замолчал. Сама тишина, повисшая в комнате, заставила его замолчать. Такая тишина повисает после удара молнии, когда еще не слышно грома.