Габриель Конрой   ::   Гарт Брет

А когда выяснилось, что полковник решил продлить свою риторическую паузу и зал по-прежнему смотрит на него, Гэбриель не спеша вытащил из кармана небольшой гребешок и неловко принялся причесывать волосы, дабы показать, что он занят своими делами и решительно ничего не замечает.

— Нет, сэр, — сказал полковник с суровым укором, который производит столь неотразимое впечатление а судебных речах, — вы вольны, конечно, причесывать свою шевелюру, но вам не удастся пригладить ее настолько, чтобы убедить уважаемых заседателей, что вы находились под властью… гм… Далилы.

Далее полковник набросал в высшей степени поэтичный портрет погибшего Рамиреса. Уроженец здешних мест, джентльмены, натура глубоко симпатичная каждому южанину; дитя тропиков, горячий, порывистый; беззащитный — как и все мы — перед чарами красоты. Полковник не считает уместным останавливаться более подробно на этом последнем пункте. Здесь, в этом самом зале, уважаемые присяжные, находятся две дамы, к которым были устремлены лучшие чувства покойного; их присутствие скажет вам больше, чем мои слова. Покойный, продолжал полковник, принадлежал к старейшей из наших испанских фамилий, отпрыск древнего рода, помнящего времена… гм… Сида и… гм… Дон-Жуана.