Инженю   ::   Дюма Александр

Новость о несчастной судьбе Инженю распространилась мгновенно: девушку знали все, и эта столь роковая и внезапная смерть ее удвоила интерес, какой порождала катастрофа, жертвой которой стал дом Ревельона.

Интерес жителей квартала был своего рода торжеством слез для Ретифа де ла Бретона, когда он проходил по улице.

Его зять переживал триумф добродетели: люди видели, как во время их редких прогулок Оже поддерживает под руку тестя и расточает ему знаки внимания, словно самый любящий сын.

Так прошла неделя.

Все это время сердце и разум несчастного отца терзали самые горестные раздумья.

Любовь Ретифа к Инженю была такой нежной, такой привычной (привычки же у него были очень прочные), что страдающему отцу казалось, будто его тело всю эту неделю покоится в могиле рядом с телом дочери, а по земле еще бродит только его душа.

В конце концов горе поселилось в его душе и оставило на осунувшемся лице Ретифа столь же неизгладимую печать, какую море навеки запечатлевает на скалах, омывая их каждый день приливом.

Что касается Оже (это легко понять, ибо он не был отцом и, как мы знаем, мужем был в весьма малой степени), то он снова занялся своей привычной работой, ходил и приходил, ел и спал, как обычно.

Однако временами он, словно вспомнив что-то, вместо свойственного ему зловещего выражения лица, неожиданно напускал на себя томно-скорбный вид.

Так он выглядел в особенности тогда, когда выходил из дома в обществе своего тестя.