JК
Искушение фараона :: Гейдж Паулина
Страница: 29 из 823С любовью и преданностью тебе, Сыну Сета, посылаю этот свиток». – Хаэмуас откинулся на спинку стула. – Отдай теперь свиток Рамозу, пусть передаст посыльному. Желательно, не самому ловкому и расторопному.
Пенбу сдержанно улыбнулся, продолжая водить пером по папирусу.
– Царевич, ты полагаешь, следует ли вести себя так… так…
– Откровенно? – закончил за него Хаэмуас. – Тебе платят не за то, чтобы ты рассуждал о тоне моих писем. Твое дело – грамотно и верно все записать. Дай, я поставлю печать.
Пенбу поднялся, церемонно поклонился и положил свиток на стол.
Хаэмуас как раз занес над папирусом кольцо, когда дверь внезапно распахнулась и в комнату быстро вошла Нубнофрет. Пенбу, так и не распрямив спину, согнутую в поклоне господину, в то же мгновение скрылся за дверью. Нубнофрет не удостоила его даже взглядом, она подошла к мужу и с выражением некоторой небрежности и отстраненности поцеловала его в щеку. Чуть поодаль, смиренно склонив голову, стояла ее личная служанка Вернуро. Хаэмуас поднялся с места и, скрывая улыбку, подумал, что Нубнофрет отлично знает, как держать прислугу в полнейшем повиновении.
– Вижу, ты уже отужинал, – заметила жена.
На ней сегодня был один из тех свободных нарядов, которые она так любила надевать по вечерам, когда они не принимали гостей, – алое полотно с искусно заложенными складками, перехваченное поясом с золотыми кистями, подчеркивало ее великолепные формы.
Пенбу сдержанно улыбнулся, продолжая водить пером по папирусу.
– Царевич, ты полагаешь, следует ли вести себя так… так…
– Откровенно? – закончил за него Хаэмуас. – Тебе платят не за то, чтобы ты рассуждал о тоне моих писем. Твое дело – грамотно и верно все записать. Дай, я поставлю печать.
Пенбу поднялся, церемонно поклонился и положил свиток на стол.
Хаэмуас как раз занес над папирусом кольцо, когда дверь внезапно распахнулась и в комнату быстро вошла Нубнофрет. Пенбу, так и не распрямив спину, согнутую в поклоне господину, в то же мгновение скрылся за дверью. Нубнофрет не удостоила его даже взглядом, она подошла к мужу и с выражением некоторой небрежности и отстраненности поцеловала его в щеку. Чуть поодаль, смиренно склонив голову, стояла ее личная служанка Вернуро. Хаэмуас поднялся с места и, скрывая улыбку, подумал, что Нубнофрет отлично знает, как держать прислугу в полнейшем повиновении.
– Вижу, ты уже отужинал, – заметила жена.
На ней сегодня был один из тех свободных нарядов, которые она так любила надевать по вечерам, когда они не принимали гостей, – алое полотно с искусно заложенными складками, перехваченное поясом с золотыми кистями, подчеркивало ее великолепные формы.