JК
Искушение фараона :: Гейдж Паулина
Страница: 813 из 823Хаэмуас и Шеритра не сходили с места все время, пока горел огонь, пока он не погас сам собой и не осталось ничего, кроме раскаленного пепла, среди которого можно было различить кое-какие останки обуглившихся костей. Потом Шеритра подошла к отцу.
– Никогда не забывай, что ты сам – единственная причина того, что случилось, – сказала она, и в глазах ее он не прочел ни жалости, ни обвинения. – С этой минуты ты должен уважать мое уединение, или же я вынуждена буду оставить этот дом. Выбор за тобой, царевич.
Она не стала ждать его возражений. Она молча удалилась, полная глубокого, можно сказать, царственного достоинства, читавшегося во всем – в ее осанке, в гордо поднятой голове, в том, как плавно развевались ее белые одежды. Хаэмуас смотрел ей вслед. Слуги, позабыв обо всех делах, собрались в дальнем конце сада, откуда с опаской наблюдали за происходящим, но пока Хаэмуас не был готов говорить с ними. Еще не пришло время.
Он повернулся лицом к дому, залитому ярким солнечным светом, и ему казалось, что он явственно слышит, как мощно плещутся волны Нила, как радостно несет он свои воды вниз, в Дельту. Хаэмуас думал о том, что Свиток следует бросить в огонь, но в глубине души он понимал, что это не имеет смысла. Свиток вновь появится у него в ларце, невесомый и такой безобидный на вид. И, проходя под тенью колонн, он с мрачной и горькой гордостью подумал, что стал теперь единственным владельцем Свитка Тота. «Сбылась мечта моей юности. С самого рождения надо мной тяготело проклятие, а я даже не подозревал об этом.
– Никогда не забывай, что ты сам – единственная причина того, что случилось, – сказала она, и в глазах ее он не прочел ни жалости, ни обвинения. – С этой минуты ты должен уважать мое уединение, или же я вынуждена буду оставить этот дом. Выбор за тобой, царевич.
Она не стала ждать его возражений. Она молча удалилась, полная глубокого, можно сказать, царственного достоинства, читавшегося во всем – в ее осанке, в гордо поднятой голове, в том, как плавно развевались ее белые одежды. Хаэмуас смотрел ей вслед. Слуги, позабыв обо всех делах, собрались в дальнем конце сада, откуда с опаской наблюдали за происходящим, но пока Хаэмуас не был готов говорить с ними. Еще не пришло время.
Он повернулся лицом к дому, залитому ярким солнечным светом, и ему казалось, что он явственно слышит, как мощно плещутся волны Нила, как радостно несет он свои воды вниз, в Дельту. Хаэмуас думал о том, что Свиток следует бросить в огонь, но в глубине души он понимал, что это не имеет смысла. Свиток вновь появится у него в ларце, невесомый и такой безобидный на вид. И, проходя под тенью колонн, он с мрачной и горькой гордостью подумал, что стал теперь единственным владельцем Свитка Тота. «Сбылась мечта моей юности. С самого рождения надо мной тяготело проклятие, а я даже не подозревал об этом.