Испанская ярость   ::   Перес-Реверте Артуро

Они останутся в аркебузирах Ривасе, Льопе и всех прочих, кто не вернулся в Испанию и вообще никуда, — стоящих за пределами полотна или таящихся в лесу этих выровненных копий: пусть на картине они безличны и безымянны, но я-то могу по именам назвать своих живых и мертвых товарищей, которые пронесли эти копья через всю Европу, поливая ее потом и кровью ради того, чтобы сбылись вещие слова:

И если снова грянет бой кровавый,

Воочью изумленный мир узрит,

Как сникнет галл, как оробеет брит,

Как дрогнет шваб, как страх объяст батава,

Как осенит тебя крылами слава,

Пехоты нашей доблестной солдат!

Ты шел стезею тяжких испытаний,

Сквозь череду бесчисленных кампаний,

Вослед за солнцем яростным Испании

Свой путь торя с восхода на закат.

Им, испанцам, разноязыким, разноплеменным, но единым в честолюбии, высокомерии, страдании, им, а не грандам, расположившимся на переднем плане, отдает голландец свои трижды проклятые ключи. Им — этому безликому, безымянному воинству, которое по воле художника лишь чуть угадывается на склоне никогда не существовавшего холма.

В десять часов пополуночи, июня пятого дня в лето от Рождества Христова тысяча шестьсот двадцать пятое, в царствование нашего славного государя Филиппа Четвертого я вместе с капитаном Алатристе, Себастьяном Копонсом, Курро Гарроте и прочими выжившими — в сильно прореженном взводе осталось таковых немного — присутствовал при капитуляции крепости Бреда.