Изабелла, или Тайны Мадридского двора. Том 2   ::   Борн Георг

Нарваес подошел к монахине, которая спустила рукав своего коричневого платья на открытую рану.

— Правительственная власть приказывает монахине Патрочинио, — крикнул он громким голосом, — не делать церковь местом гнусного обмана! Если она тотчас же не оставит церкви, с ней поступят по закону!

Глубокое молчание последовало за этими резкими словами — Антонио, снова взошедший на алтарь, прервал его.

— Кто осмеливается проникать в храм Божий с оружием? — спросил он грозным голосом.

— Министр-президент, герцог Валенсии!

— Он грешник, даже если носит корону!

— Если монахиня Патрочинио тотчас же не выйдет из церкви святого Антиоха, она будет арестована! Не я оскверняю святой храм, а покровители этого обмана. Горе тем, которые прибегают к такому средству, чтобы пробудить в народе ложную веру в Бога. Мы преклоняем здесь колени не перед людьми, а перед святостью неба.

Из портала раздались голоса в поддержку дрожавшего от гнева Нарваеса, грозные выкрики против Санта Мадре и монахини.

Великий инквизитор Антонио произнес проклятие, но его заглушил громкий ропот солдат.

Нарваес стоял вблизи трепетавшей от бешенства сестры Патрочинио, которая несколько дней тому назад так хвалилась будущей победой и вдруг увидела себя уничтоженной. Глаза ее метали молнии, губы побелели, она была навеки предана позору и презрению, это доказывали голоса толпы, возбужденной словами Нарваеса.