Изгнанник из Спарты   ::   Йерби Фрэнк

Если бы Аристон был сейчас в состоянии думать, он бы задался вопросом: почему столь непристойная жестокость приписывалась именно Артемиде? Да, конечно, она была богиней охоты, но в то же время олицетворяла девственность и проявляла суровость, только защищая свою чистоту, и была неумолимой лишь по отношению к тем, кто посягал на ее честь. Но он уже ничего не соображал, а мог лишь стоять и молча смотреть на десятую городскую илу во главе с его новым другом, илиархом Орхоменом. Нацелив острие копий на восток, воины медленно, зловеще шли вперед, неся на щитах двух юношей, которые лежали спокойно, слишком спокойно.

Глаза, которыми Аристон поглядел на Орхомена, были похожи на голубые раны – такие остаются в теле мертвеца после того, как кровь застынет в его жилах. Орхомен вполголоса приказал воинам остановиться и, в свою очередь, заглянул в глаза Аристону, который смотрел на покрытые плащами тела. Глаза юноши, казалось, кричали.

Орхомен почти слышал, как они кричат. Он вдруг почув– ствовал, что не вынесет, если этот крик зазвучит внутри него, всплывет из темной глубины сознания. И, открыв рот, хрипло задышал, задыхаясь от ужаса. Этот ужас был бы ему совершенно неведом всего месяц назад, пока Тал не вошел в его жизнь. Орхомену это и в голову бы не пришло.

«А все потому, что я перестал быть ослом в доспехах и превратился в человека, – подумал он. – В том смысле, который вкладывает в это слово Тал, а не спартанцы. Но до чего ж больно, бессмертные боги!»

– Да, – тихо прошептал он. – Оба погибли. Хотя… Лизандр – я еще понимаю… Он был силен, но в его груди билось сердце женщины.