JК
Изгнанник из Спарты :: Йерби Фрэнк
Страница: 150 из 618А когда мой Тал ушел, у меня остался только ты, сынок… я любила в тебе его образ, его отражение, его красоту. Если это грех, то я готова умереть за него, но не от твоей руки, юный святотатец! Ибо…
– Ибо что, матушка? – спросил Аристон. Он чувствовал, как его покидает жизнь и по телу тихо ползет смертный холод.
– Ибо я хочу, чтобы ты жил. Жил и был счастлив. Я хочу, чтобы ты покинул Спарту, уехал в прекрасные, не такие жестокие края: Лесбос, Фивы или Беотию… Или даже в Афины. Ты женишься, у тебя будут свои дети, и ты забудешь…
Аристон ее уже почти не слышал. Перед глазами стояла пелена.
– Можно мне присесть? – спросил он. – Я очень устал.
– Конечно! – Тал протянул ему стул. – Хочешь вина, сынок?
– Нет, отец, – сказал Аристон. – Папа… Ты не поцелуешь меня? Ты же никогда не целовал своего сына. Это будет твоим благословением. Странно… Я не это хотел сказать. Но в душе я чувствую именно это. Я люблю тебя. И тебя тоже, матушка. Не важно, что ты сделала. Ты поступила правильно и хорошо. Благодарю тебя. Благодарю вас обоих за то, что вы зачали меня в обоюдной радости под голубыми небесами. А теперь поцелуйте меня. Слышите?
Поцелуйте! Ибо я…
– Аристон! – вскричал Тал. – Во имя Зевса, что с тобой, мальчик?
Аристон улыбнулся:
– Ничего отец. Просто… просто я умираю. За твой грех. И за грех моей матушки. Я ваш фармакос – жертвенный козел. А это, наверно, трагедия… «Песнь козлов». Не так ли, отец? Только я умираю тихо, не блея. Как умерла моя Фрина. И Лизандр. И Симоей.
– Ибо что, матушка? – спросил Аристон. Он чувствовал, как его покидает жизнь и по телу тихо ползет смертный холод.
– Ибо я хочу, чтобы ты жил. Жил и был счастлив. Я хочу, чтобы ты покинул Спарту, уехал в прекрасные, не такие жестокие края: Лесбос, Фивы или Беотию… Или даже в Афины. Ты женишься, у тебя будут свои дети, и ты забудешь…
Аристон ее уже почти не слышал. Перед глазами стояла пелена.
– Можно мне присесть? – спросил он. – Я очень устал.
– Конечно! – Тал протянул ему стул. – Хочешь вина, сынок?
– Нет, отец, – сказал Аристон. – Папа… Ты не поцелуешь меня? Ты же никогда не целовал своего сына. Это будет твоим благословением. Странно… Я не это хотел сказать. Но в душе я чувствую именно это. Я люблю тебя. И тебя тоже, матушка. Не важно, что ты сделала. Ты поступила правильно и хорошо. Благодарю тебя. Благодарю вас обоих за то, что вы зачали меня в обоюдной радости под голубыми небесами. А теперь поцелуйте меня. Слышите?
Поцелуйте! Ибо я…
– Аристон! – вскричал Тал. – Во имя Зевса, что с тобой, мальчик?
Аристон улыбнулся:
– Ничего отец. Просто… просто я умираю. За твой грех. И за грех моей матушки. Я ваш фармакос – жертвенный козел. А это, наверно, трагедия… «Песнь козлов». Не так ли, отец? Только я умираю тихо, не блея. Как умерла моя Фрина. И Лизандр. И Симоей.