Изгнанник из Спарты   ::   Йерби Фрэнк

Теламона в числе отобранных не оказалось, но он просил даровать ему право сопровождать сына в самоубийственной миссии по удержанию абсолютно незащищенного острова. Не отличаясь особой прозорливостью в быту, Теламон в военном деле был совсем не так глуп, как считали окружающие. Ему не хватало лишь воображения. Однако местность он всегда оценивал превосходно. Теламон сразу сообразил, что ни четыреста двадцать человек, ни четыреста двадцать тысяч – если бы удалось разместить столько народу на каменистом островке длиной не больше двадцати стадий и шириной не больше пяти, причем в самом широком месте, – не смогут воспрепятствовать продвижению афинских трирем. Спартанцы остановили бы врагов, лишь полностью перегородив своими судами оба входа в бухту Буфрас: узкий пролив на севере между Сфактерией и Пилусом и широкий цроход между южным берегом Сфактерии и материком. Таким образом они лишили бы афинян их главного преимущества – свободы маневра.

– Если этого не сделать, – сказал он по секрету Аристону (отказавшись от своего звания, Теламон тщательно остерегался отдавать приказания и выступать в роли советчика) , – у спартанского флота нет ни малейшей надежды.

И дело было не в том, считал Теламон, что спартанцы утратили свою знаменитую храбрость. И не в численном превосходстве противника, ведь весь афинский флот, вместе взятый, насчитывал пятьдесят кораблей.