JК
Изгнанник из Спарты :: Йерби Фрэнк
Страница: 436 из 618Я мог спасти Фрину, но я этого не сделал. Мелькнула ли у меня тогда мысль, что, если даже я ее спасу, жизнь с ней, покрытой шрамами и лишившейся глаза, будет для меня невыносимой? Мои отец и мать умерли из-за меня. Да, и он, и она, они оба умерли из-за меня. И Арисба. И Теламон, мой приемный отец. Возможно, что и Симей, и Лизандр. Я убил Ликотею. Я зарезал Панкрата. Есть ли кто, кого я не убил или не предал? И кто не предал меня?
И вот теперь я освобождаю рабов, приношу жертвы богам, занимаюсь благотворительностью, и что же? Толпа теней, вечно толкущихся подле меня, хохочет надо мной своими беззубыми ртами! Интересно, этот муравей тоже считал себя великим грешником? Молился ли он в тот момент, когда моя подошва погрузила его в вечный мрак, пантеону могущественных муравьиных богов, чтобы они простили ему его муравьиные грехи?
Что же я сделал, что мог я сделать такого, что имело бы хоть какое-то значение перед лицом вечности? Какое до всего этого дело тем похабным, буйным, распутным богам, что придуманы нами по своему гнусному образу и подобию? Да кто я такой, кто такой человек, чтобы удостоиться внимания божества, и тем более всех богов сразу? Мы можем устлать трупами всю Землю, воздвигнуть гору из мертвецов, которая поднимется выше самого Олимпа, и все стервятники насытятся до тошноты и перестанут терзать свою добычу; но и тогда Тартар останется лишь символом нашего тщеславия. Насмешкой останутся Асфодельские Поля.
И вот теперь я освобождаю рабов, приношу жертвы богам, занимаюсь благотворительностью, и что же? Толпа теней, вечно толкущихся подле меня, хохочет надо мной своими беззубыми ртами! Интересно, этот муравей тоже считал себя великим грешником? Молился ли он в тот момент, когда моя подошва погрузила его в вечный мрак, пантеону могущественных муравьиных богов, чтобы они простили ему его муравьиные грехи?
Что же я сделал, что мог я сделать такого, что имело бы хоть какое-то значение перед лицом вечности? Какое до всего этого дело тем похабным, буйным, распутным богам, что придуманы нами по своему гнусному образу и подобию? Да кто я такой, кто такой человек, чтобы удостоиться внимания божества, и тем более всех богов сразу? Мы можем устлать трупами всю Землю, воздвигнуть гору из мертвецов, которая поднимется выше самого Олимпа, и все стервятники насытятся до тошноты и перестанут терзать свою добычу; но и тогда Тартар останется лишь символом нашего тщеславия. Насмешкой останутся Асфодельские Поля.