Эдинбургская темница   ::   Скотт Вальтер

Нежный голос дважды повторил:

— Джини, Джини!

Возможно ли? Неужели это голос ее сестры? Жива ли она или вышла из раскрывшейся перед ней могилы?

Прежде чем Джини успела отдатьсебе отчет в этих мыслях, Эффи, настоящая, живая Эффи, схватила ее в свои объятия и, прижимая к груди, покрыла бесчисленными поцелуями.

— Я бродила тут, словно привидение, чтобы увидеть тебя; оно и понятно, что ты приняла меня за какой-то дух. Я хотела хоть издали увидеть, как ты пройдешь, хоть голос твой услышать. Но говорить с тобой, Джини! Это же больше, чем я заслуживаю, я и не надеялась на это!

— О Эффи! Как только тебе удалось прийти сюда, на этот дикий берег, одной, в такой поздний час? И это действительно ты сама, живая Эффи?

Вместо ответа Эффи протянула свои пальцы, похожие скорее на пальчики феи, нежели привидения, и слегка ущипнула сестру; в этом жесте было что-то от ее прежней резвости. И снова сестры обнимались, и плакали, и смеялись по очереди.

— Ты пойдешь со мной в дом, Эффи, — сказала Джини, — и расскажешь мне обо всем; у нас здесь славные люди, и ради меня они отнесутся к тебе очень хорошо.

— Нет, нет, Джини, — грустно ответила ее сестра, — ты, видно, позабыла, кто я такая: изгнанница, осужденная законом, которая избавилась от виселицы только потому, что у меня самая смелая и хорошая сестра во всем мире. Я не пойду к твоим важным друзьям, хоть это мне и не грозит ничем.

— Ну, конечно, ничем не грозит, ты в этом не сомневайся, — с жаром уверяла Джини.