JК
Карнавальная ночь :: Феваль Поль
Страница: 61 из 613Если они вдруг, отбросив стыдливость, шепнут своим поклонникам, которые восхищаются ими не более чем тенором в Опере-Буфф или жонглером в цирке, если они скажут: «У меня есть своя великая цель, свое божественное предназначение», – люди степенные станут потешаться, а безумцы, вроде вас, Ролан, примутся перебирать в памяти книжных романтических героинь, глупых и напыщенных, решая, с кем из них сравнить Маргариту… Но учтите, Ролан, Маргариту нельзя сравнивать ни с кем, она ни на кого не похожа. Вы прекрасны, как она, но она еще и сильная. А вы сильный?
– Черт побери! – ворчал на кухне виконт Жулу. – Она говорит, что не голодна. Ну и пусть! Цыпленок мне дороже, чем она. Бьюсь об заклад, что ни в Париже, ни в Плоермеле, ни даже в Риме не сыщется другой такой шельмы. Коли я уж выпил обе бутылки, то имею право доесть последнее крылышко.
Действительно, вторая бутылка вина была пуста, как и рюмка Жулу. Он положил себе на тарелку последнее крылышко и встал, чтобы принести кувшин с пивом.
«Вот уж правду говорят, – подумал он, – то разом густо, то разом пусто… Однако как же мне надоели эти клерки Дебана!
– Нальем! Глотнем! Споем! Допьем!
Вот уже битый час они распевают этот куплет. Скучно… Если бы я не боялся потерять это теплое местечко, я бы показал им, как надо веселиться».
Он поставил кувшин на стол и двинулся на цыпочках по коридору. Когда Жулу вернулся в кухню, щеки его горели огнем.
– Это мне не нравится! – пробормотал он. – Она закрыла обе двери. Мне совсем не слышно, о чем они говорят. Если кто-то хочет занять мое место, тем хуже для него!.. Да что я, ведь он – не русский князь!.. А что, если он был ее первым мужем!..
Жулу подмигнул куриному крылышку, лежавшему на тарелке. Что и говорить, оно выглядело чрезвычайно соблазнительно.
– Черт побери! – ворчал на кухне виконт Жулу. – Она говорит, что не голодна. Ну и пусть! Цыпленок мне дороже, чем она. Бьюсь об заклад, что ни в Париже, ни в Плоермеле, ни даже в Риме не сыщется другой такой шельмы. Коли я уж выпил обе бутылки, то имею право доесть последнее крылышко.
Действительно, вторая бутылка вина была пуста, как и рюмка Жулу. Он положил себе на тарелку последнее крылышко и встал, чтобы принести кувшин с пивом.
«Вот уж правду говорят, – подумал он, – то разом густо, то разом пусто… Однако как же мне надоели эти клерки Дебана!
– Нальем! Глотнем! Споем! Допьем!
Вот уже битый час они распевают этот куплет. Скучно… Если бы я не боялся потерять это теплое местечко, я бы показал им, как надо веселиться».
Он поставил кувшин на стол и двинулся на цыпочках по коридору. Когда Жулу вернулся в кухню, щеки его горели огнем.
– Это мне не нравится! – пробормотал он. – Она закрыла обе двери. Мне совсем не слышно, о чем они говорят. Если кто-то хочет занять мое место, тем хуже для него!.. Да что я, ведь он – не русский князь!.. А что, если он был ее первым мужем!..
Жулу подмигнул куриному крылышку, лежавшему на тарелке. Что и говорить, оно выглядело чрезвычайно соблазнительно.