Катрин Блюм   ::   Дюма Александр

— О, несносный болтун! Подумайте только, дядюшка Гийом, что этот молодец, которого нашли посреди леса, не знает, как узнать, должна ли самка кабана опороситься или нет! Да чему только тебя учили? Когда она тяжело ступает, а ее копыта расползаются при движении, это значит, что бедное животное вот-вот произведет на свет потомство, идиот!

— Этот кабан давно у нас появился? — поинтересовался дядюшка Гийом, который хотел узнать, как изменяется количество кабанов в его округе: увеличивается, уменьшается или остается прежним.

— Самка — да! — ответил Франсуа со своей обычной уверенностью, — а самец — нет! Ее я никогда не встречал в нашей округе, но его-то я знаю. Я как раз хотел вам сказать, дядюшка

Гийом, когда этот несносный Гогелю вошел, что я встретил моего кабана… того самого, что я ранил в лопатку две недели назад около лесосеки Д'Ивор.

— А почему ты решил, что этот тот же самый?

— О, неужели вам это нужно объяснять, — вам, опытной ищейке, который превосходит самого Косоглазого? Скажи же, Косоглазый, дядюшка Гийом спрашивает… Ну, конечно же, я знаю, что это я его ранил — единственное, вместо того, чтобы попасть в лопатку, я попал в кость!

— Гм! — сказал дядюшка Гийом, качая головой, — однако кровь-то не пошла!

— Нет, потому что пуля застряла в жировой прокладке, между шкурой и плотью… На сегодняшний день рана, как вы понимаете, уже почти зажила… Поэтому она у него чешется. И он потерся о дуб — это третий дуб налево от колодца — там, где растет гречиха. Да-да, это совершенно точно, потому что он оставил на коре дерева пучок волос от щетины.