JК
Кенигсмарк :: Бенуа Пьер
Страница: 248 из 255Время, назначенное для атаки.
Прошла одна бесконечная минута. Затем едва уловимый свисток достиг нашего слуха. 22 — я рота покидала свои окопы.
Было около трёхсот метров между этими окопами и краем леса, который друзьям нашим поручено очистить. Триста метров надо было проползти на животе; это должно было занять добрых четверть часа.
Ночь была холодная, но лёгкие облака на сером небе, уже позолоченные в стороне востока, позволяли рассчитывать на хороший день.
Подобное ожидание заставляет переживать трагические минуты. Но никто из уцелевших в ужасной бойне не жалеет о том, что ему пришлось испытать их.
Вдруг выстрел, сухой, в глубине долины. Затем второй, третий… Маленький германский пост забил тревогу, но слишком поздно, судя по истёкшему уже времени: наши должны были быть уже около них.
Тогда справа от нас послышалась стрельба, похожая на звук разрываемой металлической ткани. То 23 — я рота, следуя полученному приказу, открыла беглый огонь по стоявшим против неё германцам, чтобы задержать их на месте и помешать им идти на помощь к атакуемым товарищам.
Теперь вся неприятельская линия отвечала с нервностью, служившей хорошим предзнаменованием: плохо направленные пули пролетали высоко над нашими головами. Иногда только сорванная ими веточка липы падала около нас, словно парашют. Тому, кто сражался в лесу, такие ощущения хорошо знакомы.
Прошла одна бесконечная минута. Затем едва уловимый свисток достиг нашего слуха. 22 — я рота покидала свои окопы.
Было около трёхсот метров между этими окопами и краем леса, который друзьям нашим поручено очистить. Триста метров надо было проползти на животе; это должно было занять добрых четверть часа.
Ночь была холодная, но лёгкие облака на сером небе, уже позолоченные в стороне востока, позволяли рассчитывать на хороший день.
Подобное ожидание заставляет переживать трагические минуты. Но никто из уцелевших в ужасной бойне не жалеет о том, что ему пришлось испытать их.
Вдруг выстрел, сухой, в глубине долины. Затем второй, третий… Маленький германский пост забил тревогу, но слишком поздно, судя по истёкшему уже времени: наши должны были быть уже около них.
Тогда справа от нас послышалась стрельба, похожая на звук разрываемой металлической ткани. То 23 — я рота, следуя полученному приказу, открыла беглый огонь по стоявшим против неё германцам, чтобы задержать их на месте и помешать им идти на помощь к атакуемым товарищам.
Теперь вся неприятельская линия отвечала с нервностью, служившей хорошим предзнаменованием: плохо направленные пули пролетали высоко над нашими головами. Иногда только сорванная ими веточка липы падала около нас, словно парашют. Тому, кто сражался в лесу, такие ощущения хорошо знакомы.