Князек   ::   Хэррод-Иглз Синтия

Она снова силилась что-то сказать. «Он понимает, – вдруг подумала она. – Я умираю».

– Мама! – отчаянно закричал Джон. Ее губы посинели. Пошевелились, словно что-то шепча... Что? Он прижимал ее к себе, словно сила его любви могла вернуть ее к жизни. К ним уже бежали из дома потревоженные слуги, что-то крича – но было уже поздно: широко раскрытые синие глаза невидящим взглядом смотрели в небо.



Глава 6



Смерть неотделима от жизни – она незримо стоит за плечами каждого, подобно тому, как вечер стоит на страже у исхода дня. Морлэнды скорбели – и эта скорбь была подобна благословенному ливню, изливающемуся на иссохшую почву, омывая ее, успокаивая боль, чтобы они могли продолжать жить, словно ростки, пробивающиеся на пепелище, залечивающие раны земли и тянущиеся к солнцу.

Но Джона не посещала светлая и чистая печаль – в его душе безраздельно царили вина и ужас. И напрасно старые кумушки наперебой твердили, что так порой бывает с женщинами, носящими дитя под сердцем – он упрямо считал столь внезапную кончину матери Божьей карой. Он сидел целыми днями в парке, там, где они в последний раз были вместе... Он не мог плакать – чувства его были заключены в темнице его сердца. Он не мог даже молиться – не потому, что усомнился вдруг в бытии Божьем, а потому, что ему внезапно открылась жестокость и неумолимость Его суда.

Джон любил мать, но со временем постепенно осознал, что их связывало нечто большее, чем чувства матери и сына.