Колумб   ::   Сабатини Рафаэль

Саразин вновь сидел в гостиной дожа, когда посла ввели в эту роскошно обставленную комнату. Невзирая на присутствие инквизитора, сразу же после приветствий испанец перешел к делу.

— Я — проситель. И рассчитываю на вашу милость. Дож в алой тунике, падающей на одну алую, а вторую — белую штанины, в маленькой шапочке алого цвета, вышитой золотом, элегантно поклонился.

— Я к вашим услугам, Ваше высочество, если это в моих силах.

— Я в этом не сомневаюсь. Дело-то пустяковое. Один бедолага, мой соотечественник, нарушил закон. Он нашел кинжал, а потом набрался смелости и продал его. Разумеется, это классифицируется как кража, но, принимая во внимание его незнание местных порядков, я надеюсь, что ваша светлость помилует его.

Саразин, удобно развалившийся в кресле, удивленно изогнул бровь, а дож стоял, нахмурившись, потирая чисто выбритый подбородок.

— Мы не жалуем воров в Венеции, — в голосе его слышалось сомнение.

— О, мне это хорошо известно. Но едва ли случившееся можно назвать кражей. Этот человек не крал кинжала, во всяком случае сознательно. Он его нашел. Если ваша светлость сочтет возможным не заметить это правонарушение, едва ли кто станет возражать. Я же окажусь у вас в долгу.

— Ну, если вы так ставите вопрос… — дож неопределенно взмахнул рукой. — Хотя я не могу не удивиться тому, что граф Арияс проявляет такой интерес к какому-то бедняку.

Дон Рамон искренне полагал, что с весельчаком Барбариго следует говорить откровенно.