Штрафной удар   ::   Незнанский Фридрих Евсеевич

— Да их, собственно, три всего. Его собственная квартира, которую ему, кстати, клуб и предоставил, дом его брата, ну и жилье Люси Борисовой, моей секретарши. Она с теткой живет. Та уже с ума натурально сходит, всех подружек ее обзвонила, никто ничего не знает.

— Сколько времени прошло, как Комаров исчез?

— Пять дней.

— Была какая-то конкретная причина, толчок, что-то побудившее его уехать?

Рыбак отрицательно покачал головой:

— Я… не знаю. Я же с ним не общался каждый день. Команда была на сборах, в Турции.

— Что говорят его партнеры? Есть кто-то, с кем он был наиболее близок?

— Близких друзей у него в команде не было. Со всеми отношения довольно ровные. За исключением разве Овсянникова.

— И что говорит этот Овсянников?

— Мне передавали, говорит, что пропал — и слава богу. Но Овсянников — форвард, которого Комаров из основного состава вытеснил. Ему это только на руку.

— Понятно. Неприязнь у них сильная?

— Ну не до такой степени, чтобы своего конкурента похищать, — усмехнулся Турецкий. — Так не бывает.

— Это точно, — подтвердил Рыбак. — Овсянников ни при чем. Просто в один прекрасный день Комаров не появился на базе, и все.

— Что этому предшествовало? Когда он потребовал разорвать контракт?

— Еще до сборов на Кипре. Пришел ко мне в кабинет и сказал, что хочет поскорее уехать в западный клуб.