JК
Кони, кони :: Маккарти Кормак
Страница: 182 из 355Что мне было делать? Послать вам телеграмму?
Джон Грейди молчал. Он решил, что Ролинс ответит мальчишке, но тот ничего не сказал. Тень от решетки косо лежала на дальней стене, словно душная и затхлая атмосфера камеры искажала этот расчерченный квадрат для игры в крестики и нолики.
Джон Грейди расстелил на полу свое одеяло и сел на него.
Они тебя хоть выпускают отсюда? Разрешают гулять?
Не знаю.
Это как прикажешь понимать?
Я не могу ходить.
Не можешь ходить?
Ну да, я же сказал тебе.
С чего это ты вдруг разучился ходить, снова подал голос из своего угла Ролинс.
С того, что они перебили мне ноги к чертям собачьим, вот с чего!
Они сидели в молчании. Начало темнеть. Старик стал храпеть. Издалека, из поселка, доносились разные звуки. Лай собак. Мать звала ребенка. Где-то в бескрайней ночи радио передавало народные мексиканские мелодии.
В ту ночь Джону Грейди приснилось, что он оказался на высокогорной равнине, где весенние дожди вызвали к жизни буйную траву и полевые цветы. Ковер из желтых и голубых цветов простирался до бесконечности, а он, Джон Грейди, гонял вместе с жеребцами. Они носились по этому ковру за кобылами, а жеребята бегали за своими матками, приминали цветы, поднимая вверх облачка пыльцы, которые на солнце казались крупинками золота, а вокруг сверкали лоснящиеся гнедые и рыжие бока и спины. Они мчались по столовой горе, и земля гудела под его ногами и конскими копытами.
Джон Грейди молчал. Он решил, что Ролинс ответит мальчишке, но тот ничего не сказал. Тень от решетки косо лежала на дальней стене, словно душная и затхлая атмосфера камеры искажала этот расчерченный квадрат для игры в крестики и нолики.
Джон Грейди расстелил на полу свое одеяло и сел на него.
Они тебя хоть выпускают отсюда? Разрешают гулять?
Не знаю.
Это как прикажешь понимать?
Я не могу ходить.
Не можешь ходить?
Ну да, я же сказал тебе.
С чего это ты вдруг разучился ходить, снова подал голос из своего угла Ролинс.
С того, что они перебили мне ноги к чертям собачьим, вот с чего!
Они сидели в молчании. Начало темнеть. Старик стал храпеть. Издалека, из поселка, доносились разные звуки. Лай собак. Мать звала ребенка. Где-то в бескрайней ночи радио передавало народные мексиканские мелодии.
В ту ночь Джону Грейди приснилось, что он оказался на высокогорной равнине, где весенние дожди вызвали к жизни буйную траву и полевые цветы. Ковер из желтых и голубых цветов простирался до бесконечности, а он, Джон Грейди, гонял вместе с жеребцами. Они носились по этому ковру за кобылами, а жеребята бегали за своими матками, приминали цветы, поднимая вверх облачка пыльцы, которые на солнце казались крупинками золота, а вокруг сверкали лоснящиеся гнедые и рыжие бока и спины. Они мчались по столовой горе, и земля гудела под его ногами и конскими копытами.