Королевские бастарды   ::   Феваль Поль

Тюпинье толкнул дверь тесного подъезда без привратника и взбежал на последний этаж с резвостью, которой трудно было ожидать от человека столь преклонных лет.

На шестом этаже лестница брала вверх особенно круто, и Тюпинье поднимался по ней в полной темноте.

Ступени привели Любимчика на крошечный чердак; дверь в виде трапеции отворялась в тесную комнатенку под самой черепицей. Тюпинье открыл дверь толчком ноги. Прежде чем войти, Любимчик зажег спичку, осветив грязный пол и валявшийся в углу мешок, набитый соломой, в котором храпел какой-то человек.

Возле спящего стояли две бутылки. Из горлышка одной торчала свеча. Тюпинье зажег ее, и убогая нищета предстала перед ним во всей своей неприглядности.

Куда ни глянь – сплошная грязь, ни стола, ни стула, ни даже прибитой к стене дощечки, куда бедняк кладет горбушку хлеба, ни гвоздя, на который он вешает свои лохмотья.

Пол был покрыт толстым слоем пыли, и на ней отпечатались следы расхаживавшего взад-вперед хозяина; эти цепочки следов напоминали тропки на влажной лесной земле.

Хозяин крепко спал, забившись по самую шею в мешок с распущенными завязками.

Читатель сейчас поймет, что встретился со вторым Клеманом Ле-Маншо, о котором говорила мадемуазель Клотильда и который выполнил свою чудовищную работу 5 января на улице Виктуар.

Лица этого человека не было видно, из мешка торчали только грязные спутанные волосы.

Ле-Маншо спал и громко храпел.