JК
Кровное дело шевалье :: Зевако Мишель
Страница: 488 из 647Но на полпути он вдруг замер на месте и хлопнул себя по лбу:
— Какой же я осел! Мне ведь нужно сходить на постоялый двор «У ворожеи» и забрать оттуда любезного друга шевалье, господина Пипо…
Пардальян решительно свернул на улицу Сен-Дени; вскоре он уже был на постоялом дворе. Войдя в зал, он углядел сервированный на четыре персоны стол, ломившийся от великолепной снеди; за этим столом старик и расположился.
— Сударь, здесь занято, — сказала ему юная служаночка.
Эти слова, похоже, крайне изумили ветерана — и он поудобнее устроился на стуле.
Через несколько минут к столу величественным шагом двинулся слуга, чтобы от имени хозяина, почтеннейшего Ландри, поставить наглеца на место. Этим слугой был Любен, в прошлом — монах, отпущенный из обители и выполнявший ныне «У ворожеи» некие таинственные поручения, смысла которых даже не пытался понять, а в промежутках набивавший разносолами господина Грегуара свою ненасытную утробу.
— Вас же предупредили, что этот стол занят! — напуская на себя суровый вид, проговорил Любен.
— Добрый день, милейший Любен! Вы меня не признали?
— Господи! — вскричал слуга. — Господин де Пардальян!
— Собственной персоной! Что-то вы плохо привечаете друзей своего хозяина, а я ведь проехал сотню лье, чтобы встретиться с ним! А вы, дорогой мой Любен, совсем заплыли жиром, оттого, видно, и ума поубавилось. Кыш отсюда — и пошлите ко мне Ландри!
Любен пробурчал сквозь зубы что-то похожее на извинение, и через минуту вся кухня уже гудела, как улей.
— Какой же я осел! Мне ведь нужно сходить на постоялый двор «У ворожеи» и забрать оттуда любезного друга шевалье, господина Пипо…
Пардальян решительно свернул на улицу Сен-Дени; вскоре он уже был на постоялом дворе. Войдя в зал, он углядел сервированный на четыре персоны стол, ломившийся от великолепной снеди; за этим столом старик и расположился.
— Сударь, здесь занято, — сказала ему юная служаночка.
Эти слова, похоже, крайне изумили ветерана — и он поудобнее устроился на стуле.
Через несколько минут к столу величественным шагом двинулся слуга, чтобы от имени хозяина, почтеннейшего Ландри, поставить наглеца на место. Этим слугой был Любен, в прошлом — монах, отпущенный из обители и выполнявший ныне «У ворожеи» некие таинственные поручения, смысла которых даже не пытался понять, а в промежутках набивавший разносолами господина Грегуара свою ненасытную утробу.
— Вас же предупредили, что этот стол занят! — напуская на себя суровый вид, проговорил Любен.
— Добрый день, милейший Любен! Вы меня не признали?
— Господи! — вскричал слуга. — Господин де Пардальян!
— Собственной персоной! Что-то вы плохо привечаете друзей своего хозяина, а я ведь проехал сотню лье, чтобы встретиться с ним! А вы, дорогой мой Любен, совсем заплыли жиром, оттого, видно, и ума поубавилось. Кыш отсюда — и пошлите ко мне Ландри!
Любен пробурчал сквозь зубы что-то похожее на извинение, и через минуту вся кухня уже гудела, как улей.