Любовь шевалье   ::   Зевако Мишель

Обсудив все, отец и сын решили, что после вмешательства Мари Туше их положение стало менее скверным — и, разумеется, она вот-вот добьется освобождения узников

Так пролетел день. К вечеру, когда в камере стало совсем темно, а окошко еще оставалось светлым, вдруг приоткрылась дверь. Не скроем: сердца Пардальянов бешено заколотились. Неужели они обретут сейчас долгожданную свободу?.. Но в камеру шагнул Руджьери. Он вошел один, держа в руке фонарь. Сопровождавшие его охранники выстроились в коридоре вдоль стены, готовые открыть огонь из аркебуз при малейшей попытке узников к бегству.

Астролог, подняв фонарь, решительно приблизился к шевалье.

— Вы узнаете меня? — осведомился он.

Жан пригляделся к посетителю.

— Узнаю, хоть вы и сильно изменились, — произнес он. — Когда-то вы почтили своим визитом мое убогое жилище. Вы задавали тогда странные вопросы: о дне моего рождения, о моих планах… Вы вручили мне симпатичный подарок: кошелек с двумястами экю по шесть парижских ливров каждый. А затем попросили меня прийти в дом возле Деревянного моста и сами отперли дверь… Отец, позвольте вам представить: злодей каких мало, Сатана имеет все основания им гордиться. Знаете для чего он пригласил меня к нашей великой и доброй королеве Екатерине Медичи? Чтобы предложить мне прикончить моего друга, графа де Марийяка!

Астролог вздрогнул, глаза его наполнились слезами, которые готовы были покатиться по щекам. Однако он не зарыдал, а мрачно рассмеялся:

— Прикончить Деодата? Я? Я? Безумец, трижды безумец! Ах, если бы Деодат был жив!..