JК
Маленький большой человек :: Бриджер Томас
Страница: 226 из 507На западе прерия окрасилась в багряные, оранжевые и желтые тона, отблески которых лежали и на лицах людей.
Шляпа очень шла старому вождю. Он стоял, гордо выпрямившись, с красным одеялом на плечах, и произносил… как вы думаете что? Совершенно верно, одну из своих бесконечных речей. Не стану вдаваться в ее подробности, а перейду сразу к выводам.
— Я думал, говорил, курил и ел, — закончил вождь, — и мое решение таково: к нам вернулся Маленький Большой Человек.
Он вернулся в палатку, а все остальные бросились наперебой тепло и радостно приветствовать меня и поздравлять с возвращением. Меня еще раз шесть угощали вареной собачатиной, я говорил часами, до хрипоты, но чувствовал себя довольно неловко: уже тогда я знал, что больше никогда не смогу опять стать индейцем.
Со времени сражения у развилки Соломона жизнь шайенов текла по обычному руслу: большую часть года они жили на севере, а летом перебирались в южные районы на встречу с основной частью племени. Раз уж племя по-прежнему допускало к себе Старую Шкуру, значит, он так и не удосужился заползти под шкуры в палатке какой-нибудь чужой жены.
Индеец довольно любопытно определяет время года. Вернее, времена года, как таковые, волнуют их крайне мало; они все связывают с событиями, например: «Это случилось, когда Бегущий Волк сломал ногу», или «Зимой, когда на типи Веселого Медведя упало дерево…», ну и так далее. Однако о поражении в сражении с Длинными Ножами никто, казалось, не помнил или, по крайней мере, не говорил, за исключением Красного Загара и Старой Шкуры.
Шляпа очень шла старому вождю. Он стоял, гордо выпрямившись, с красным одеялом на плечах, и произносил… как вы думаете что? Совершенно верно, одну из своих бесконечных речей. Не стану вдаваться в ее подробности, а перейду сразу к выводам.
— Я думал, говорил, курил и ел, — закончил вождь, — и мое решение таково: к нам вернулся Маленький Большой Человек.
Он вернулся в палатку, а все остальные бросились наперебой тепло и радостно приветствовать меня и поздравлять с возвращением. Меня еще раз шесть угощали вареной собачатиной, я говорил часами, до хрипоты, но чувствовал себя довольно неловко: уже тогда я знал, что больше никогда не смогу опять стать индейцем.
Со времени сражения у развилки Соломона жизнь шайенов текла по обычному руслу: большую часть года они жили на севере, а летом перебирались в южные районы на встречу с основной частью племени. Раз уж племя по-прежнему допускало к себе Старую Шкуру, значит, он так и не удосужился заползти под шкуры в палатке какой-нибудь чужой жены.
Индеец довольно любопытно определяет время года. Вернее, времена года, как таковые, волнуют их крайне мало; они все связывают с событиями, например: «Это случилось, когда Бегущий Волк сломал ногу», или «Зимой, когда на типи Веселого Медведя упало дерево…», ну и так далее. Однако о поражении в сражении с Длинными Ножами никто, казалось, не помнил или, по крайней мере, не говорил, за исключением Красного Загара и Старой Шкуры.