JК
Марикита :: Феваль-сын Поль
Страница: 226 из 329Он испугался, что все уже кончено, и что убийцы привели в исполнение свои черные замыслы.
Как долго он пролежал на полу, недвижимый, бессильный? Этого он не знал, и рычание слетело с его губ. Он отшвырнул служанку, и та, ударившись головой об угол стола, упала. По ее лбу ниточкой струилась кровь.
Кокардас же, мучимый тревогой, но, надеясь, что еще не слишком поздно, подобрал свою шпагу и испустил крик, который потряс весь дом, заставил содрогнуться стены, наполнил собой все пространство от фундамента до самой крыши и прозвучал, как величественный раскат грома:
– Лагардер! Лагардер!
Услышав его, Жандри побледнел; лампа закачалась в руке Кита; Ив де Жюган и его товарищ почувствовали, что их руки сами собой сжимаются на эфесе шпаг, и только один человек не повел бровью: англичанин Палафокс. Флегматичный, как и все представители его нации, он был наготове; его лицо казалось абсолютно неподвижным.
– Высади дверь, – велел Готье Киту, – и рази наповал!
Великан поставил свой фонарь на пол и бросился вперед. Раздался треск дерева и звяканье упавших замков, во все стороны полетели щепки – и бандиты ринулись в образовавшийся проем. Мягкий лунный свет лился в комнату из открытого окна; возле него стоял граф Лагардер, полуодетый, со шпагой в руке, и не возмутимо ждал убийц. Первый из них одним прыжком подскочил к графу и скрестил с ним шпагу. Но звон стали смолк почти в ту же минуту: Палафокс рухнул с раскроенным лбом; вслед за этим перед Лагардером сверкнул клинок Ива де Жюгана.
Как долго он пролежал на полу, недвижимый, бессильный? Этого он не знал, и рычание слетело с его губ. Он отшвырнул служанку, и та, ударившись головой об угол стола, упала. По ее лбу ниточкой струилась кровь.
Кокардас же, мучимый тревогой, но, надеясь, что еще не слишком поздно, подобрал свою шпагу и испустил крик, который потряс весь дом, заставил содрогнуться стены, наполнил собой все пространство от фундамента до самой крыши и прозвучал, как величественный раскат грома:
– Лагардер! Лагардер!
Услышав его, Жандри побледнел; лампа закачалась в руке Кита; Ив де Жюган и его товарищ почувствовали, что их руки сами собой сжимаются на эфесе шпаг, и только один человек не повел бровью: англичанин Палафокс. Флегматичный, как и все представители его нации, он был наготове; его лицо казалось абсолютно неподвижным.
– Высади дверь, – велел Готье Киту, – и рази наповал!
Великан поставил свой фонарь на пол и бросился вперед. Раздался треск дерева и звяканье упавших замков, во все стороны полетели щепки – и бандиты ринулись в образовавшийся проем. Мягкий лунный свет лился в комнату из открытого окна; возле него стоял граф Лагардер, полуодетый, со шпагой в руке, и не возмутимо ждал убийц. Первый из них одним прыжком подскочил к графу и скрестил с ним шпагу. Но звон стали смолк почти в ту же минуту: Палафокс рухнул с раскроенным лбом; вслед за этим перед Лагардером сверкнул клинок Ива де Жюгана.