JК
Матиас Шандор :: Верн Жюль Габриэль
Страница: 259 из 574Госпоже Торонталь, которой этот разговор и без того стоил немало сил, пришлось поскорее выйти из комнаты и вернуться на свою половину, но банкир крикнул ей вслед:
– Берегитесь, сударыня! Если вы ещё раз заикнётесь об этом – как бы вам не раскаяться!
Итак, та сила, которую банкир называл роком, не только привела семью Батори в этот город, но помогла Саве и Петеру встретиться и влюбиться друг в друга!
Может возникнуть вопрос: чем вызван был гнев банкира? Не было ли у него тайных планов относительно Савы, относительно её будущего? Может быть, любовь её противоречила этим планам? Если паче чаяния его гнусный донос когда-нибудь откроется, не лучше ли для него, чтобы последствия его преступления были в какой-то мере смягчены? Что сможет сказать об этом доносе Петер Батори, если станет мужем Савы Торонталь? Что сможет тогда сделать госпожа Батори? Слов нет, положение создалось бы ужасное: сын жертвы доноса оказался бы мужем дочери убийцы! Но всё это было бы ужасно для них, а не для него, не для Силаса Торонталя!
Да, конечно. Но ведь не следовало забывать о Саркани, а он не подавал о себе вести. Вполне возможно, что он ещё появится, и тогда, вероятно, вновь завяжутся какие-то отношения между ним и его сообщником, банкиром. А уж Саркани-то, конечно, не забудет, чем они были связаны в прошлом, если только судьба обернётся против него.
Само собой разумеется, Силаса Торонталя постоянно занимала мысль: что же сталось с его бывшим триполитанским доверенным? После того как они расстались в Триесте, о нём не было ни слуху ни духу, а с тех пор прошло уже целых пятнадцать лет.
– Берегитесь, сударыня! Если вы ещё раз заикнётесь об этом – как бы вам не раскаяться!
Итак, та сила, которую банкир называл роком, не только привела семью Батори в этот город, но помогла Саве и Петеру встретиться и влюбиться друг в друга!
Может возникнуть вопрос: чем вызван был гнев банкира? Не было ли у него тайных планов относительно Савы, относительно её будущего? Может быть, любовь её противоречила этим планам? Если паче чаяния его гнусный донос когда-нибудь откроется, не лучше ли для него, чтобы последствия его преступления были в какой-то мере смягчены? Что сможет сказать об этом доносе Петер Батори, если станет мужем Савы Торонталь? Что сможет тогда сделать госпожа Батори? Слов нет, положение создалось бы ужасное: сын жертвы доноса оказался бы мужем дочери убийцы! Но всё это было бы ужасно для них, а не для него, не для Силаса Торонталя!
Да, конечно. Но ведь не следовало забывать о Саркани, а он не подавал о себе вести. Вполне возможно, что он ещё появится, и тогда, вероятно, вновь завяжутся какие-то отношения между ним и его сообщником, банкиром. А уж Саркани-то, конечно, не забудет, чем они были связаны в прошлом, если только судьба обернётся против него.
Само собой разумеется, Силаса Торонталя постоянно занимала мысль: что же сталось с его бывшим триполитанским доверенным? После того как они расстались в Триесте, о нём не было ни слуху ни духу, а с тех пор прошло уже целых пятнадцать лет.