JК
Матиас Шандор :: Верн Жюль Габриэль
Страница: 285 из 574Воспоминание о Саве, которую он считал уже замужем за Саркани, мысль о матери, которая оплакивает его, наконец воскресение графа Шандора, живущего под именем доктора Антекирта, воскресение этого преданного друга его отца – всё это не могло не потрясти душу, и без того уже исстрадавшуюся.
Доктор не отходил от Петера ни днём, ни ночью. Он слышал, как юноша в бреду шепчет имя Савы Торонталь. Он понял, насколько глубока эта любовь, и представлял себе, какие муки причиняло несчастному замужество любимой девушки. Он даже задумывался над вопросом: а что, если эта любовь устоит при всяких обстоятельствах, что, если Петер не перестанет любить Саву, даже узнав, что она дочь человека, который выдал, продал, погубил его отца? А доктор непременно скажет ему об этом. Так он решил. Это его долг.
Много раз казалось, что Петер Батори вот-вот скончается. Раненный физически и морально, он был так близок к смерти, что уже не узнавал графа Матиаса Шандора, сидевшего у его изголовья. У него уже не было сил даже произнести имя Савы.
Однако заботливый уход взял верх, и перелом произошёл. Молодость восторжествовала! Больной стал выздоравливать физически гораздо раньше, чем началось выздоровление нравственное. Рана стала затягиваться, восстановилась нормальная деятельность лёгких, и семнадцатого июля у доктора появилась полная уверенность в том, что Петер будет спасён.
В этот день юноша узнал его. Ещё совсем слабым голосом он назвал графа его подлинным именем.
Доктор не отходил от Петера ни днём, ни ночью. Он слышал, как юноша в бреду шепчет имя Савы Торонталь. Он понял, насколько глубока эта любовь, и представлял себе, какие муки причиняло несчастному замужество любимой девушки. Он даже задумывался над вопросом: а что, если эта любовь устоит при всяких обстоятельствах, что, если Петер не перестанет любить Саву, даже узнав, что она дочь человека, который выдал, продал, погубил его отца? А доктор непременно скажет ему об этом. Так он решил. Это его долг.
Много раз казалось, что Петер Батори вот-вот скончается. Раненный физически и морально, он был так близок к смерти, что уже не узнавал графа Матиаса Шандора, сидевшего у его изголовья. У него уже не было сил даже произнести имя Савы.
Однако заботливый уход взял верх, и перелом произошёл. Молодость восторжествовала! Больной стал выздоравливать физически гораздо раньше, чем началось выздоровление нравственное. Рана стала затягиваться, восстановилась нормальная деятельность лёгких, и семнадцатого июля у доктора появилась полная уверенность в том, что Петер будет спасён.
В этот день юноша узнал его. Ещё совсем слабым голосом он назвал графа его подлинным именем.