JК
Матиас Шандор :: Верн Жюль Габриэль
Страница: 336 из 574Кроме того, на носовой части было установлено длинное орудие, метавшее конические снаряды на расстояние в шесть километров.
Командовал «Феррато» капитан по имени Кестрик, родом из Далмации; при нём состояли старший помощник и два лейтенанта; в машинном отделении работали старший механик, второй механик, четверо кочегаров и двое угольщиков; экипаж состоял из тридцати матросов, боцмана и двух его помощников; в камбузе работали два повара, и к услугам пассажиров были трое лакеев. Итак, персонал судна состоял из четырёх офицеров и сорока трёх рядовых.
"Феррато" пересёк залив Большой Сирт и вышел в открытое море. Хотя и не было попутного ветра (дул очень прохладный норд-вест), капитану удавалось развивать значительную скорость, но воспользоваться парусами не было возможности.
Ночью доктор и Петер, занимавшие соседние каюты, а также Пескад и Матифу, расположившиеся в каюте на носу, могли спокойно спать при лёгкой бортовой качке. Но, по правде сказать, в то время как друзья сладко почивали, доктор и Петер, которых мучили тревожные думы, лишь ненадолго сомкнули глаза.
На следующее утро, когда пассажиры вышли на палубу, яхта находилась уже более чем в ста двадцати милях от Антекирты, хотя со времени отплытия прошло всего двенадцать часов. Направление ветра было всё то же, но он заметно крепчал. Небо застилали тяжёлые свинцовые тучи, и воздух был тяжёлый и душный, чувствовалось приближение грозы.
Пескад и Матифу радостно приветствовали доктора и Петера Батори.
– Здравствуйте, друзья мои, – сказал им в ответ доктор.
Командовал «Феррато» капитан по имени Кестрик, родом из Далмации; при нём состояли старший помощник и два лейтенанта; в машинном отделении работали старший механик, второй механик, четверо кочегаров и двое угольщиков; экипаж состоял из тридцати матросов, боцмана и двух его помощников; в камбузе работали два повара, и к услугам пассажиров были трое лакеев. Итак, персонал судна состоял из четырёх офицеров и сорока трёх рядовых.
"Феррато" пересёк залив Большой Сирт и вышел в открытое море. Хотя и не было попутного ветра (дул очень прохладный норд-вест), капитану удавалось развивать значительную скорость, но воспользоваться парусами не было возможности.
Ночью доктор и Петер, занимавшие соседние каюты, а также Пескад и Матифу, расположившиеся в каюте на носу, могли спокойно спать при лёгкой бортовой качке. Но, по правде сказать, в то время как друзья сладко почивали, доктор и Петер, которых мучили тревожные думы, лишь ненадолго сомкнули глаза.
На следующее утро, когда пассажиры вышли на палубу, яхта находилась уже более чем в ста двадцати милях от Антекирты, хотя со времени отплытия прошло всего двенадцать часов. Направление ветра было всё то же, но он заметно крепчал. Небо застилали тяжёлые свинцовые тучи, и воздух был тяжёлый и душный, чувствовалось приближение грозы.
Пескад и Матифу радостно приветствовали доктора и Петера Батори.
– Здравствуйте, друзья мои, – сказал им в ответ доктор.