JК
Мечта Мира :: Хаггард Генри Райдер
Страница: 125 из 209Ты – дар древней премудрости, замерзший огонь, спящий грех, живая смерть, –в тебе одной обитает премудрость!»
Порывисто обнажив свою белоснежную грудь, Мериамун положила сверкающую безделушку, казавшуюся змейкой из драгоценных камней, к себе на грудь, но при холодном прикосновении ее невольно содрогнулась: эта крошечная змея была холоднее смерти. Обхватив обеими руками одну из колонн комнаты, царица стояла, содрогаясь от нестерпимой боли, которую она молча выносила некоторое время, пока то, что было холодно как лед, не стало горячо, как огонь, и не стало светиться ярким ослепительным блеском сквозь шелковую ткань ее одежды. Так она стояла около часа, затем, проворно сбросив с себя свои одежды и распустив свои шелковистые черные волосы, ниспадавшие до пола, предстала во всей наготе. Склонив голову на грудь, она стала дышать на то, что лежало у нее на груди, так как первородное зло может ожить только над дыханием человека. Трижды она дохнула на него и трижды прошептала: «Проснись! Проснись! Проснись!»
Когда она дохнула в первый раз, драгоценная безделушка шевельнулась и засверкала. Во второй раз она распустила свои блестящие кольца и вытянула голову почти на уровень головы Мериамун. На третий раз она скользнула на пол и, обвившись вокруг ног царицы, медленно стала расти, как вырастает растение под магическим взглядом факира.
Порывисто обнажив свою белоснежную грудь, Мериамун положила сверкающую безделушку, казавшуюся змейкой из драгоценных камней, к себе на грудь, но при холодном прикосновении ее невольно содрогнулась: эта крошечная змея была холоднее смерти. Обхватив обеими руками одну из колонн комнаты, царица стояла, содрогаясь от нестерпимой боли, которую она молча выносила некоторое время, пока то, что было холодно как лед, не стало горячо, как огонь, и не стало светиться ярким ослепительным блеском сквозь шелковую ткань ее одежды. Так она стояла около часа, затем, проворно сбросив с себя свои одежды и распустив свои шелковистые черные волосы, ниспадавшие до пола, предстала во всей наготе. Склонив голову на грудь, она стала дышать на то, что лежало у нее на груди, так как первородное зло может ожить только над дыханием человека. Трижды она дохнула на него и трижды прошептала: «Проснись! Проснись! Проснись!»
Когда она дохнула в первый раз, драгоценная безделушка шевельнулась и засверкала. Во второй раз она распустила свои блестящие кольца и вытянула голову почти на уровень головы Мериамун. На третий раз она скользнула на пол и, обвившись вокруг ног царицы, медленно стала расти, как вырастает растение под магическим взглядом факира.