Мечта Мира   ::   Хаггард Генри Райдер

Вверх по этой священной реке, в тех местах, куда никогда не проникала людская неправда и грех, если угодно будет судьбе, он, быть может, встретит Златокудрую Елену!»

– Да, если судьбе будет угодно, – мысленно повторил он, – но ведь и все случившееся со мной до сих пор было угодно Судьбе, которая во сне показала меня Мериамун. – И Одиссею казалось, что как он плыл по течению во мраке через Кроваво-Красное море к берегам Кеми, так ему суждено брести в крови до берегов Судеб, предназначенных богами.

Но, спустя немного, он отогнал от себя эти скорбные мысли, встал, совершил омовение, натерся благовонными маслами, расчесал свои темные кудри, опоясался мечом и надел свои золотые доспехи, так как ему вспомнилось, что сегодня тот день, когда чудесная Гаттор, стоя на пилоне 3 храма, будет призывать к себе людей, – и Скиталец решил увидеть ее, а если нужно, то и сразиться с ее стражею. Помолясь Афродите о помощи и содействии, он сделал возлияние вина на ее алтаре и стал ждать, но ждал напрасно, ответа не было на его мольбу. Но в тот момент, когда он повернулся, чтобы уйти, взгляд его случайно упал на его собственное отражение в большой золотой чаше, из которой он делал возлияние, и ему показалось, что он стал прекраснее и моложе, что черты его утратили отпечаток прожитых лет, лицо стало нежно и юно, как лицо Одиссея, который много лет тому назад отплыл на черном судне, оставив за собой дымящиеся развалины злополучной Трои.

В этом превращении Скиталец видел вмешательство благосклонной к нему Афродиты, которая хотя и не проявляла своего присутствия в этой стране чуждых ей богов, но неизменно пребывала с ним.