Сирены   ::   Ластбадер Эрик ван

Однако слезы ярости продолжали стоять в уголках ее глаз, и она изо всех сил стискивала побелевшие пальцы в кулаки. «Если бы только, — повторяла она про себя, — я не была связана». Ей хотелось стереть с лица земли доктора Гейста со всеми его идиотскими рассуждениями о пользе медицины и мерзкой леденящей улыбкой, словно примерзшей к его лицу.

— Это совсем не больно, — услышала она его голос, доносившийся словно с другой планеты. Разумеется, Дайна ни на секунду не усомнилась в том, что это — ложь. Она уже успела убедиться в его беспощадности и коварстве.

Она ощутила холодное прикосновение на обнаженных ягодицах, и в то же мгновение ненависть в ее душе вспыхнула с неведомой ей доселе силой. Она забилась, затрепыхалась всем телом, прикованным к оцинкованному столу, как рыба, вытащенная из воды. Смутно она слышала, как доктор Гейст зовет на помощь мисс Мак Михаэльс, однако это не остановило ее. Ничто и никто не смог бы остановить ее в тот миг. Ненависть фонтаном била в ее душе, и Дайна воображала, как ее развязанные руки смыкаются на жирном горле доктора Гейста. Вдруг что-то пронзило ее кожу и стало проникать все глубже и глубже в ее плоть, в то время как она сама погружалась все дальше и дальше во мрак. Она закричала не от боли или шока, а от ни с чем не сравнимого унижения.

Ярость продолжала бушевать в ее груди с неослабевающей силой, однако ненавистное лицо, стоявшее перед ее глазами, подернулось туманной пленкой, так что его стало невозможно разобрать. Потом доктор Гейст исчез, и на смену ему явилась Моника.