JК
Морские титаны :: Эмар Густав
Страница: 182 из 311Вы ангел, Бог обязан помочь вам; мне же, — прибавил он, посмеиваясь, — мне, великому грешнику, надо рассчитывать на более действенные средства к спасению. Итак, я еду сию же секунду. Прощайте, дочь моя; прощайте, донья Линда, прощайте и вы, отец капеллан. Молитесь Богу, вы ведь возлагаете на него такое упование. Что касается меря, то я удираю, прощайте!
Он нервно захохотал и опрометью бросился прочь из комнаты, оставив находившихся там трех особ в ужасе от его богохульства, но чувствовавших облегчение оттого, что они избавились от его присутствия.
Не теряя ни минуты, дон Хесус приступил к исполнению своего позорного намерения. Какое дело было ему, что он погубит дочь, к которой втайне питал враждебное чувство. Лишь бы спастись самому и сберечь и свои сокровища, успев спрятать их в безопасное место.
По выходе из комнаты доньи Флоры асиендадо наскоро завершил приготовления к отъезду. Подгоняемый страхом, он заставил с такой лихорадочной поспешностью трудиться пеонов и слуг, без устали работавших под его надзором, что менее чем за полчаса навьючили мулов — все самое драгоценное давно уложили — и дон Хесус был готов отправиться в путь.
При тридцати мулах находилось около сотни хорошо вооруженных пеонов и слуг, что составляло достаточное прикрытие и для асиендадо. Он бросил взгляд сожаления на то, что был вынужден бросить, радостный взгляд на то, что увозил с собой, и вскочил в седло.
К нему с поклоном подошел мажордом.
— Извините, сеньор, — сказал он, — разве сеньориты не предупреждены?
— Они не едут, — грубо сказал асиендадо, — не хотят оставлять дом.
Он нервно захохотал и опрометью бросился прочь из комнаты, оставив находившихся там трех особ в ужасе от его богохульства, но чувствовавших облегчение оттого, что они избавились от его присутствия.
Не теряя ни минуты, дон Хесус приступил к исполнению своего позорного намерения. Какое дело было ему, что он погубит дочь, к которой втайне питал враждебное чувство. Лишь бы спастись самому и сберечь и свои сокровища, успев спрятать их в безопасное место.
По выходе из комнаты доньи Флоры асиендадо наскоро завершил приготовления к отъезду. Подгоняемый страхом, он заставил с такой лихорадочной поспешностью трудиться пеонов и слуг, без устали работавших под его надзором, что менее чем за полчаса навьючили мулов — все самое драгоценное давно уложили — и дон Хесус был готов отправиться в путь.
При тридцати мулах находилось около сотни хорошо вооруженных пеонов и слуг, что составляло достаточное прикрытие и для асиендадо. Он бросил взгляд сожаления на то, что был вынужден бросить, радостный взгляд на то, что увозил с собой, и вскочил в седло.
К нему с поклоном подошел мажордом.
— Извините, сеньор, — сказал он, — разве сеньориты не предупреждены?
— Они не едут, — грубо сказал асиендадо, — не хотят оставлять дом.