Мы еще встретимся, полковник Кребс!   ::   Соколов Борис Николаевич

Позже, когда выпили, мне удалось услышать несколько раз слово Батум.

– И только?

Она замялась.

– Ну, говорите же, что вы слышали еще! – настаивал Дробышев.

– Мне показалось, что двое требовали, чтобы третий, ну тот, который попал под поезд, ехал в Батум.

– А он, что же, не хотел?

Она кивнула головой:

– Да!

– И еще что?

– Говорил, что в Тифлисе должен увидеть «самого».

– Кого?

– Один из них заметил, что я стою рядом и громко засмеялся. А мне велел уйти. Я не расслышала.

– А кто платил?

– Тот, который заказывал.

– Был ли в руках погибшего портфель? – поинтересовался Дробышев.

– Да, был, – ответила она.

Маро показалось, что в портфеле были деньги или документы, потому что он не выпускал его из рук. Но когда они уходили, портфель нес один из его спутников.

– Они были пьяны, когда уходили?

– Больше всех был пьян, который погиб, – объяснила Маро. – он шел, а те двое его поддерживали под руки. Знаете, – сказала она, задумавшись, – чему я удивилась? Целый час они пили и разговаривали, а как объявили о подходе батумского, заторопились, поскорей расплатились и к выходу почти бежали. А пьяный упирался. Потом слышу крик: «Человек под поезд попал!»

– А этих двоих, кто с погибшим был, раньше не видели?

– Нет, не видала.

– Почему вы их запомнили?

– Да они какие-то не такие, как все.

– Как это не такие? Чем же они отличаются? – спросил Дробышев.

Маро помялась.

– Не такие. Строгие.