Мы еще встретимся, полковник Кребс!   ::   Соколов Борис Николаевич

– Хандрит? – не отвечая, спросил Иван Александрович.

– Да, но это нормально. У него есть семья?

– Нет. Но из Москвы приехала его бывшая жена, просит разрешить свидание.

– Бывшая? – удивленно переспросил Шервашидзе. – Бывшая, – повторил он машинально. – Это хуже. Дайте сперва я поговорю с ней сам.

– Хорошо! Я пришлю ее.

– Только не сегодня! – предупредил хирург.

– Согласен! – кивнул Чиверадзе. – А теперь пойдемте.

Увидев Ивана Александровича, Дробышев обрадовался. Он любил этого веселого и энергичного человека, бывшего для него примером лучших чекистских традиций. Еще в Москве, напутствуя Федора, Березовский много говорил о Чиверадзе, и, проработав с ним этот напряженный, тяжелый год, Федор убедился в правоте Василия Николаевича. С Чиверадзе ему работалось легко, и он с радостью видел, что его отношение к начальнику разделяют и остальные работники оперативной группы. Бывали минуты, когда все не ладилось, задача, над которой они бились, казалась неразрешимой, но приходил Чиверадзе и, выслушав все за и против, подсказывал решение. И очень часто, почти всегда, оно было правильным.

Придя в ЧК еще юношей, Чиверадзе учился у своих старших товарищей искусству борьбы с врагом. После установления в Грузии Советской власти, он, по решению Центрального Комитета партии, был направлен в Абхазию, и вот уже десять лет бессменно руководит одним из участков работы.