На Дальнем Западе   ::   Сальгари Эмилио

Они клянчили милостыню у проезжающих, выходя к каждому поезду на перроны станций, или торговали мелкими изделиями фабрик Чикаго и Бостона, выдавая их за работуиндейских скво. Луки, стрелы, томагавки, мокасины — их продавали потомки былых властителей степей и лесов Дальнего Запада, все эти жалкие поделки фабричного производства.

Сами гордые и неукротимые индейцы загнаны в резервации на жалких клочках почти бесплодной земли, милостиво отведенных американским правительством бывшим хозяевам материка. В этих резервациях янки устраивают народные школы, где потомки делаваров, черноногих, сиу и апачей зубрят таблицу умножения и изнывают, изучая тайны правописания английского языка.

Я видел людей, которых поначалу принимал за трапперов, вольных бродяг, некогда с опасностью для жизни проникавших в неведомые районы Дальнего Запада.

Но это не те трапперы, о которых рассказывают старые романы: это охотники-промышленники, без жалости истребляющие остатки чудом уцелевших животных, последние стада бизонов.

Я видел караваны переселенцев, которых можно было бы принять за неукротимых скваттеров note 1 , с ружьем и топором в руках проникавших в глубь леса и степи, уходя от тесноты и убогости городской жизни. Но нет, нынешние переселенцы — это белые рабы, заключившие контракты с владельцами фабрик и шахт, жалкие эмигранты, выгнанные голодом из Европы, готовые за гроши гнуть спины на обширных полях земельных магнатов Дальнего Запада.

Вот что видел я, посетив романтический Дальний Запад недавно, чуть ли не вчера.

Мне стало грустно.

Мне стало не по себе.