Ой, зибралыся орлы...   ::   Серба Андрей Иванович

Туда, где в дерево борта впились ее крючья-захваты, наведены стволы мушкетов и пистолетов, направлены острия копий, над этим местом занесены для удара ятаганы. Поэтому Получубу там делать нечего.

С силой оттолкнувшись от лестницы, сотник прыгнул вдоль галеры, на лету ухватился за борт. Завис над водой и стал быстро перебирать руками, удаляясь от лестницы. На миг замер, перевел дыхание и с кошачьей ловкостью вскарабкался на борт. Рванул из-за пояса пистолеты, крутанул головой по сторонам. Конец абордажной лестницы был в десятке шагов от него, и там виднелась большая группа турок. Зато на палубе против сотника находилось всего трое янычар: двое с обнаженными ятаганами, один — с мушкетом. Увидев Получуба, турки стремглав бросились к нему, но было поздно. Грянули казачьи пистолеты, янычар с мушкетом повалился на палубу, а сотник, спрыгнув с борта, уже держал в руках пистолеты из кобуры. Два выстрела по туркам с ятаганами — и в левой руке Получуба сверкнул кинжал, в правой — карабеля.

— Слава! — И сотник метнулся к лестнице.

Как ни торопился поручик, успеть сразу за Получубом ему не удалось: несколько запорожцев опередили его. Оказавшись на абордажной лестнице, Гришин пожалел, что не снял ботфорты: подошвы скользили по гладкому дереву, и он каждое мгновение рисковал свалиться в воду. Два казака, первыми очутившиеся у борта галеры, выпалили по туркам на палубе из пистолетов и вскочили с саблями в руках на борт. Но громыхнул выстрел из фальконета, провизжала картечь, и они рухнули в море.