JК
Олимпия Клевская :: Дюма Александр
Страница: 42 из 1246С тех пор как я сыграл в вашем «Жертвоприношении Авраама» и прочитал со сцены ваши изумительные стихи, отведал всей этой роскоши мыслей и благородства чувств…
— Господь свидетель! — вскричал отец де ла Сант. — Сейчас этот несчастный возложит всю вину на меня!
— Вне всяких сомнений, отец мой, — промолвил послушник, — и это будет справедливо. Я ведь и знать не знал о театре. А кто навел меня на мысль о нем? Вы. Я не ведал даже, что такое настоящая роль. Кто же мне поручил исполнять Исаака? Вы. Кто репетировал со мной, направлял меня советами, ободрял рукоплесканиями? Опять вы, отец мой, всякий раз вы.
— О несчастный, несчастный, что вы такое говорите?
— То, отец мой, что если бы вы сделали «Жертвоприношение Авраама» французской, а не латинской трагедией…
— Умолкните!
— … к нынешнему дню она блистала бы не на жалких подмостках иезуитского коллегиума, а на всех знаменитых сценах Франции…
— Да замолчите же!..
— … в Версале, перед всем двором, перед королем. О, какие прекрасные французские стихи могли бы получиться из подобных латинских!
Si placet innocuo firmatum sanguine foedus Jungere…
— Я уже сложил их, несчастный! — воскликнул отец де ла Сант и принялся декламировать:
Коль надо освятить завет меж Господом и мною, Пролью я кровь невинную своей рукою.
Но он тотчас спохватился и воскликнул:
— О Боже, что это я?
И с тяжелым вздохом иезуит пояснил:
— Дело в том, что пожелай я, мне бы французские трагедии удавались не хуже, чем этому негоднику Аруэ.
— Господь свидетель! — вскричал отец де ла Сант. — Сейчас этот несчастный возложит всю вину на меня!
— Вне всяких сомнений, отец мой, — промолвил послушник, — и это будет справедливо. Я ведь и знать не знал о театре. А кто навел меня на мысль о нем? Вы. Я не ведал даже, что такое настоящая роль. Кто же мне поручил исполнять Исаака? Вы. Кто репетировал со мной, направлял меня советами, ободрял рукоплесканиями? Опять вы, отец мой, всякий раз вы.
— О несчастный, несчастный, что вы такое говорите?
— То, отец мой, что если бы вы сделали «Жертвоприношение Авраама» французской, а не латинской трагедией…
— Умолкните!
— … к нынешнему дню она блистала бы не на жалких подмостках иезуитского коллегиума, а на всех знаменитых сценах Франции…
— Да замолчите же!..
— … в Версале, перед всем двором, перед королем. О, какие прекрасные французские стихи могли бы получиться из подобных латинских!
Si placet innocuo firmatum sanguine foedus Jungere…
— Я уже сложил их, несчастный! — воскликнул отец де ла Сант и принялся декламировать:
Коль надо освятить завет меж Господом и мною, Пролью я кровь невинную своей рукою.
Но он тотчас спохватился и воскликнул:
— О Боже, что это я?
И с тяжелым вздохом иезуит пояснил:
— Дело в том, что пожелай я, мне бы французские трагедии удавались не хуже, чем этому негоднику Аруэ.