JК
Олимпия Клевская :: Дюма Александр
Страница: 57 из 1246Вот почему, сын мой, вы не покинете нас.
— Но, отец мой! — воскликнул Баньер, устрашенный столь чудовищной снисходительностью и готовый если и не лишиться уверенности в своем призвании, то выйти из пределов терпения. — Да видывал ли кто-нибудь иезуита-комедианта?!
— Истинно, никто не видывал иезуита-комедианта, — хладнокровно подтвердил Мордон. — Зато часто можно видеть иезуитов-проповедников. Почему бы вам не стать проповедником, притом отличнейшим проповедником?
— Мне? Про-по-вед-ни-ком?… — запинаясь на каждом слоге, ошеломленно выдохнул Баньер.
— Ну разумеется; сдается мне, вы сами не далее как минуту назад рукой мастера начертали портрет проповедника.
— Я?
— Вы, несомненно вы!
— Актера!
— Или проповедника. Позвольте мне возвратиться к вашему определению. Оно подходит от слова до слова:
Первое — человек, который говорит на публике.
Насколько мне помнится, проповедники говорят на публике.
Второе — человек, который декламирует перед людьми, собравшимися, чтобы слушать его, прекраснейшие общеизвестные истины, какие только мораль могла выковать для описания добродетелей и пороков, преступлений и наказаний, слабостей людских и страстей.
Думаю, сын мой, что проповедники поступают именно так, а не иначе. Третье — человек, который, облачась в наряд, избранный, чтобы полнее выказать свойства его внешности, внушает публике чувства, призванные доставить ей удовольствие, просветить ее и улучшить нравы.
— Но, отец мой! — воскликнул Баньер, устрашенный столь чудовищной снисходительностью и готовый если и не лишиться уверенности в своем призвании, то выйти из пределов терпения. — Да видывал ли кто-нибудь иезуита-комедианта?!
— Истинно, никто не видывал иезуита-комедианта, — хладнокровно подтвердил Мордон. — Зато часто можно видеть иезуитов-проповедников. Почему бы вам не стать проповедником, притом отличнейшим проповедником?
— Мне? Про-по-вед-ни-ком?… — запинаясь на каждом слоге, ошеломленно выдохнул Баньер.
— Ну разумеется; сдается мне, вы сами не далее как минуту назад рукой мастера начертали портрет проповедника.
— Я?
— Вы, несомненно вы!
— Актера!
— Или проповедника. Позвольте мне возвратиться к вашему определению. Оно подходит от слова до слова:
Первое — человек, который говорит на публике.
Насколько мне помнится, проповедники говорят на публике.
Второе — человек, который декламирует перед людьми, собравшимися, чтобы слушать его, прекраснейшие общеизвестные истины, какие только мораль могла выковать для описания добродетелей и пороков, преступлений и наказаний, слабостей людских и страстей.
Думаю, сын мой, что проповедники поступают именно так, а не иначе. Третье — человек, который, облачась в наряд, избранный, чтобы полнее выказать свойства его внешности, внушает публике чувства, призванные доставить ей удовольствие, просветить ее и улучшить нравы.