Орлиный там услышишь клич   ::   Наумов Сергей

Снежник становится все круче, снег рыхлее и глубже. Видимо, опасаясь вызвать лавину, Порфирий вел группу по прямой.

Он с силой втыкал перед собой ледоруб – раз, правая нога вколачивалась в склон – два, левая – три... Машина, не человек. С таким и на Аннапурну можно. А в разведку? Саныч остановился, глубоко вздохнул, тяжело оперся на ледоруб, глядя, как Порфирий торит тропу.

На Громове была прозрачная нейлоновая куртка, брюки эластик и австрийские ботинки с золотым тиснением. Порфирий умел красиво одеться даже для восхождения. Угрюмоватое загорелое лицо его с длинным, хищно изогнутым тонким носом почти никогда не распечатывалось улыбкой, словно дал он обет не смеяться.

К вечеру, взяв в лоб два "жандарма", группа вышла к желтым скалам, откуда начинался самый опасный участок пути к вершине.

На площадке, когда-то выбитой лавиной, решили сделать привал.

Буранцев лежал на спальном мешке, запрокинув голову и сняв очки, смотрел на горы, окрашенные теперь в странный фиолетовый цвет; лишь вершина пика слабо поблескивала, словно обернутая оловянной фольгой.

"Нужно встать и пройти к валуну, – думал Саныч, – там все начиналось". Он медленно встал, ковырнул ледорубом снег. На скрип встрепенулся Олег.

– Куда вы, Сан Саныч?

– Место одно хочу посмотреть...

– Место, где был прикован Прометей? – донесся из-за груды рюкзаков голос Порфирия. – Так ведь он пришпилен был на Ушбе, как гласит легенда...