Отон-лучник   ::   Дюма Александр

Но телесная усталость поборола душевную тревогу. Мысли его стали путаться, комната поплыла перед глазами, истома навалилась на усталое тело, и наконец глаза закрылись сами собой. Рыцарь задремал, вернее, впал в состояние, возникающее на грани сна и бодрствования подобно сумеркам на стыке дня и ночи. Странное, таинственное забытье, сплетающее действительность с грезами, придает грезам яркость и полноту реальной жизни, после чего наступает покой и глубокий, крепкий сон. Рыцарь слишком давно довольствовался для отдыха лишь палаткой, где спал не снимая доспехов, и теперь с наслаждением отдыхал в хорошей постели, поэтому проснулся он поздно, когда солнце стояло уже высоко, и с изумлением обнаружил, что проспал чуть ли не до полудня. Но тут глазам Карла предстало зрелище, мгновенно воскресившее в его памяти вчерашние события и крайне его встревожившее: в кресле, склонив голову на грудь, неподвижно сидел ландграф. Казалось, он ждал пробуждения своего гостя и так глубоко задумался, что даже не заметил этого пробуждения. Несколько мгновений Карл молча наблюдал за своим другом, но, заметив две слезы, скатившиеся по впалым бледным щекам Людвига, не выдержал и, простирая к нему руки, воскликнул:

— Людвиг, во имя Неба, что случилось?

— Увы! Увы! — отвечал ландграф. — Случилось то, что у меня нет более ни жены, ни сына!

С этими словами он тяжело поднялся и, шатаясь словно пьяный, бросился в объятия Карла.