Парижане и провинциалы   ::   Дюма Александр

Эта учтивость молодого человека, как мы уже видели, была вовсе не по вкусу г-ну Пелюшу, так что, ворча, он вылез наружу самостоятельно. Видя это, г-н Анри почтительно приветствовал обоих путешественников и, убежденный — к своему большому огорчению, — что нет такого средства, чтобы завязать беседу с этим медведем, кого судьба дала в отцы газели, он повернулся к Тому и по-английски спросил его:

— All are well down there?

— Yes, sir, — ответил ребенок, — all right!

— And so let us away, — продолжил молодой человек, беря поводья из рук грума и усаживаясь рядом с ним с явной досадой.

Приподняв фуражку, чтобы в последний раз попрощаться с обоими путешественниками, он негромким щелканьем языка заставил лошадь тронуться с места, и та пустилась крупной рысью по дороге, которая раздваивалась в полукилометре от гостиницы «Золотой крест»: одно из ответвлений вело к Новому дому на суасонской дороге, а другое — к деревне Данплё и далее к ферме Вути, куда г-н Пелюш направлялся инкогнито, чтобы застать врасплох своего друга Мадлена.

— Что сказал этот господин по-английски своему слуге? — спросил г-н Пелюш у Камиллы.

— Он спросил у него: «Все ли здоровы там?»

— Где это там?

— Не знаю, отец.

— А что ответил слуга?

— «Да, сударь, все в порядке».

— Мне кажется он сказал еще что-то?

— Он сказал: «Тогда вперед!» — и уехал.

— Гм! — хмыкнул г-н Пелюш, бросив взгляд исподлобья на тильбюри, которое быстро удалялось, поднимая облако пыли.