Парижские могикане. Том 1   ::   Дюма Александр

— Как?! Неужели этот свирепый человек умеет плакать? — изумился Жан Робер.

— Он будет заливаться горькими, кровавыми слезами, смею вас уверить… Это добрейший и честнейший человек из всех, кого я знаю. Так что не беспокойтесь о нем. Подумайте лучше о себе.

— Обо мне?

— Да… Вы позволите дать вам дружеский совет?

— Говорите, сударь.

Сальватор понизил голос, словно хотел, чтобы его слышал только тот, к кому он обращался:

— Поверьте мне: вам лучше здесь не показываться, господин Жан Робер.

— Вы меня знаете? — поразился поэт.

— Как и все, — с изысканной вежливостью отвечал Сальватор. — Кто не знает одного из наших прославленных поэтов?

Жан Робер залился краской.

— А теперь, — заговорил совсем другим тоном Сальватор, обратившись к толпе, — вы довольны, не так ли? Надеюсь, вы получили за свои деньги все, чего желали? Сделайте одолжение: убирайтесь поскорее. Здесь хватает воздуха только на четверых; иными словами, друзья мои, я хочу поговорить с этими господами без свидетелей.

Толпа повиновалась, словно ватага школьников — голосу учителя; все стали чинно спускаться, почтительно приветствуя — кто поклоном, кто голосом, кто жестом — молодого человека, который, похоже, командовал здесь всеми; а тот после бурной сцены был взволнован не более, чем небосвод после бури.