JК
Перекресток: путешествие среди армян :: Марсден Филип
Страница: 63 из 367Я ездила в Лос-Анджелес и боялась там даже за порог ступить. Кругом наркоманы и убийцы. Я так была рада вернуться.
Мог ли я подумать, что услышу такие слова здесь, в Бекаа, от ливанской христианки! Брат Анаид, Левон, приехал из Алеппо дня на два. Он был больше похож на левантийца, чем на армянина, с глазами, полными мрачной скрытой обиды. Он проглотил очередную порцию арака, склонился ко мне и ткнул пальцем в сторону окна:
— Он там, наверху, всего в нескольких километрах отсюда.
— Кто?
Он усмехнулся мне в лицо, откинулся назад и ничего не ответил.
— Кто? — повторил я, чувствуя нарастающее раздражение.
— Твой Терри Уэйт!
— Левон, — резко осадила его сестра. — Тише!
Я попросил ее не волноваться, но у меня пропало ощущение уюта.
Воцарилось молчание, все старательно избегали моего взгляда. Левон предложил выпить за здоровье западных заложников, но вышло это неловко и вымученно, никто не поддержал его. Чуть позже все разошлись, а меня проводили в маленькую спальную комнату. Я распахнул окно и окинул долину взглядом. Ночь стояла ясная и очень холодная; в лунном свете снег на горе Саннин полыхал синим огнем.
В Кувейте с минуты на минуту должно было начаться наступление, а здесь, в долине Бекаа, где перемешались воинствующие люди, люди, потерявшие состояние, тюремщики и заложники, все было спокойно.
4
В изгнании живут одним только духом.
Мог ли я подумать, что услышу такие слова здесь, в Бекаа, от ливанской христианки! Брат Анаид, Левон, приехал из Алеппо дня на два. Он был больше похож на левантийца, чем на армянина, с глазами, полными мрачной скрытой обиды. Он проглотил очередную порцию арака, склонился ко мне и ткнул пальцем в сторону окна:
— Он там, наверху, всего в нескольких километрах отсюда.
— Кто?
Он усмехнулся мне в лицо, откинулся назад и ничего не ответил.
— Кто? — повторил я, чувствуя нарастающее раздражение.
— Твой Терри Уэйт!
— Левон, — резко осадила его сестра. — Тише!
Я попросил ее не волноваться, но у меня пропало ощущение уюта.
Воцарилось молчание, все старательно избегали моего взгляда. Левон предложил выпить за здоровье западных заложников, но вышло это неловко и вымученно, никто не поддержал его. Чуть позже все разошлись, а меня проводили в маленькую спальную комнату. Я распахнул окно и окинул долину взглядом. Ночь стояла ясная и очень холодная; в лунном свете снег на горе Саннин полыхал синим огнем.
В Кувейте с минуты на минуту должно было начаться наступление, а здесь, в долине Бекаа, где перемешались воинствующие люди, люди, потерявшие состояние, тюремщики и заложники, все было спокойно.
4
В изгнании живут одним только духом.