Пираты Елизаветы. Золотой век   ::   Марвел Питер

Происхождение змеи неоставляло сомнений – это был, пожалуй, единственный друг индейца-иезуита Хуана Эстебано. Караиб, чьи предки принадлежали к тотему пернатого змея (как о том свидетельствовала татуировка на его груди), даже взятый в неволю и воспитанный иезуитами, в действительности сохранил в душе верования и обычаи своего племени. Как сын касика, Хуан Эстебано был просто обязан уметь говорить со змеями – и он умел. Индейца всюду сопровождал огромный, не менее четырех-пяти ярдов в длину, пятнистый удав. Эстебано обращался с ним нежно и ласково, как с новорожденным котенком. Питон в присутствии хозяина становился почти кротким и даже охотно прятался, свернувшись кольцами, в небольшой саквояж, который караиб всюду таскал с собой. Поэтому о существовании змеи мало кто знал.

Но на этот раз удав был выпущен и тяжеловесной спиралью примостился в ветвях пальмы. Это означало, что Эстебано тоже находится поблизости. Харон, чуя присутствие человека, способного наводить чары, да еще на такое существо, как змея, прямо бесился.

Индеец, убедившись, что, кроме Амбулена, на берег никто не вышел, выбрался из своего укрытия и что-то гулко приказал удаву. Тот послушно спустился с пальмы на песок и, свернувшись клубком, дал запрятать себя в саквояж.

– Они будут здесь минут через двадцать, самое большее – через полчаса, – сказал Амбулен после того, как они обменялись приветствиями.