JК
Плавильщики Ванджа :: Ян Василий
Страница: 6 из 6Он был силен, как бык.
– Ты думаешь, что Абдыр-Бобо старик и боится сходить лишний раз? – вставил всегда молчавший Файзали. – Дело не в том. А хватит ли у нас угля и дров? Если плавка остановится на полпути – пропадут труды за весь год.
– Сколько угля, столько и железа, – подтвердил Абдыр-Бобо.
Мой дядя подсчитывал, сколько собрано топлива. Каждый прибавлял, сколько вьюков он еще подвезет и сложит в наш дровяной склад и угольный (бунг).
– И рады бы привезти дров побольше, – говорили соседи, – да сами знаете, как трудно собирать арчу, [3] на какие выси приходится за ней взбираться. Ведь на наших горах леса не больше, чем пуха на тыкве.
Во время разговора я сидел в углу и следил за тем, чтобы чашки наших гостей не оставались пустыми. Я вышел с чугунным чайником (кумганом) во двор, чтобы зачерпнуть в канавке свежей воды, и увидел всадника. Он бесшумно подъехал к нашей хижине и прислушивался к голосам, доносившимся изнутри.
Несмотря на сумерки, меня сразу поразил своей красотой его конь. В бледных лучах молодого месяца черная шерсть коня блестела, как шелковая. Маленькая головка гордо сидела на выгнутой шее и хвост был на отлете – признаки драгоценной арабской породы.
Лицо всадника, обрамленное бородкой, казалось особенно бледным, и черные глаза пристально всматривались из-под белой чалмы. Всадник тронул меня концом нагайки, а конь нетерпеливо взмахивал головой и грыз удила..
1933
– Ты думаешь, что Абдыр-Бобо старик и боится сходить лишний раз? – вставил всегда молчавший Файзали. – Дело не в том. А хватит ли у нас угля и дров? Если плавка остановится на полпути – пропадут труды за весь год.
– Сколько угля, столько и железа, – подтвердил Абдыр-Бобо.
Мой дядя подсчитывал, сколько собрано топлива. Каждый прибавлял, сколько вьюков он еще подвезет и сложит в наш дровяной склад и угольный (бунг).
– И рады бы привезти дров побольше, – говорили соседи, – да сами знаете, как трудно собирать арчу, [3] на какие выси приходится за ней взбираться. Ведь на наших горах леса не больше, чем пуха на тыкве.
Во время разговора я сидел в углу и следил за тем, чтобы чашки наших гостей не оставались пустыми. Я вышел с чугунным чайником (кумганом) во двор, чтобы зачерпнуть в канавке свежей воды, и увидел всадника. Он бесшумно подъехал к нашей хижине и прислушивался к голосам, доносившимся изнутри.
Несмотря на сумерки, меня сразу поразил своей красотой его конь. В бледных лучах молодого месяца черная шерсть коня блестела, как шелковая. Маленькая головка гордо сидела на выгнутой шее и хвост был на отлете – признаки драгоценной арабской породы.
Лицо всадника, обрамленное бородкой, казалось особенно бледным, и черные глаза пристально всматривались из-под белой чалмы. Всадник тронул меня концом нагайки, а конь нетерпеливо взмахивал головой и грыз удила..
1933