Пленный лев   ::   Юнг Шарлотта

Я вдел свет и убедился, что в настоящее время монастыри сделались притоном подлецов, не имеющих силы бороться с трудностями жизни, и что честь, слава и все благородные стремления находятся вне монастырских стен. Ах, сударыня! Ваши глаза первые указали мне то счастье, что может дать жизнь человеку!

– Перестаньте, мессир, – сказала Эклермонда. – Я согласна, может в детстве вы ошибались в своем призвании, и теперь изменили ваш образ мыслей, но я стою твердо в своем решении, и если выказывала вам некоторую дружбу, то только потому, что считала вас своим собратом по призванию.

– Но сударыня, если вам запретят исполнить ваш обет?

– Никто не в силах запретить мне исполнить эту обязанность, – ответила Эклермонда.

– Впрочем, родство ваше могущественно.

– Но жених мой еще могущественнее.

– Ах, скажите мне, скажите только… – вскричал совершенно растерявшийся Малькольм. – Скажите, если когда надумаете выйти замуж, что предпочтете меня всем прежним искателям вашей руки.

– Этого еще мало для вашего самолюбия, мессир де Гленуски, – ответила Эклермонда с полуулыбкой. – Но, – прибавила она серьезно, – я не считаю вас вправе задавать мне подобные вопросы, и не скажу ничего, могущего внушить вам какую-либо надежду.

– Вы были добрее ко мне в Англии, – сказал со слезами Малькольм.

– Потому что тогда мы сходились в своих стремлениях, – ответила она.

– О! – вскричал он, воодушевляясь. – Если мы соединимся с вами, стремления наши будут одни и те же! Я лобызать буду каждый ваш шаг.