JК
Порфира и олива :: Синуэ Жильбер
Страница: 86 из 627В то самое мгновение, когда он одну за другой выкладывал на стол бронзовые монетки, хозяин постоялого двора, воздев руки, возопил:
— О, Сервилий! Стало быть, ты вернулся?
При одном звуке этого имени сознание фракийца затопила волна болезненных воспоминаний. Он резко обернулся. Да, это был тот самый гнусный субъект, что несколько лет назад ухитрился, заморочив его и Флавию своими улыбочками и фальшивыми ужимками, завлечь их в самое сердце полной ужасов Субуры.
Сводник не слишком изменился. Возможно, он стал еще жирнее, больше облысел, его одежда стала еще более вульгарной, но тон остался прежний — и с хозяином постоялого двора он заговорил так же игриво, как некогда шутил с Галлом.
— Меркурий по-прежнему благосклонен к тебе? — тревожно поинтересовался хозяин постоялого двора.
— О, ты же знаешь этого бога... В два счета упорхнет, забыв вознаградить тебя за жертвы, что ты ему приносил.
— Что вы говорите, господин Сервилий? Значит, на улицах не осталось детишек, которых можно было бы украсть? — иронически осведомился Калликст.
Хотя в этот ранний час харчевня еще была пустовата, у стойки все же толпились игроки, делающие ставки на бегах, между двумя кувшинчиками белого вина азартно споря о сравнительных достоинствах возничих, носящих голубые или зеленые цвета.
— О, Сервилий! Стало быть, ты вернулся?
При одном звуке этого имени сознание фракийца затопила волна болезненных воспоминаний. Он резко обернулся. Да, это был тот самый гнусный субъект, что несколько лет назад ухитрился, заморочив его и Флавию своими улыбочками и фальшивыми ужимками, завлечь их в самое сердце полной ужасов Субуры.
Сводник не слишком изменился. Возможно, он стал еще жирнее, больше облысел, его одежда стала еще более вульгарной, но тон остался прежний — и с хозяином постоялого двора он заговорил так же игриво, как некогда шутил с Галлом.
— Меркурий по-прежнему благосклонен к тебе? — тревожно поинтересовался хозяин постоялого двора.
— О, ты же знаешь этого бога... В два счета упорхнет, забыв вознаградить тебя за жертвы, что ты ему приносил.
— Что вы говорите, господин Сервилий? Значит, на улицах не осталось детишек, которых можно было бы украсть? — иронически осведомился Калликст.
Хотя в этот ранний час харчевня еще была пустовата, у стойки все же толпились игроки, делающие ставки на бегах, между двумя кувшинчиками белого вина азартно споря о сравнительных достоинствах возничих, носящих голубые или зеленые цвета.