Последний год   ::   Зуев-Ордынец Михаил

— А чего он, блаженный, на вражеские ружья лезет? — заволновался капитан. — Во время драки халву не раздают.

Монах прошел через цепь спокойно и равнодушно, как через кустарник и теперь понятно стало, что он идет не к редуту, а к берегу, где, немного отступя от полосы прибоя, стояла врытая в землю большая медная плита. На лицевой ее стороне, обращенной к океану, были рельефно отлиты герб России и слова: «Земля Российского владения». Еще Шелихов ставил их на аляскинских берегах, думая этим навеки утвердить здесь российскую власть.

— Невмочь отцу Нарциссу янкам герб российский отдать, — взволнованно сказал все понявший Македон Иванович

Отец Нарцисс, подойдя к плите, поплевал в ладони и, ухватившись за ее верх, начал раскачивать. Добросовестно врытая столетие назад, плита не поддавалась. Но монах не спешил. В движениях его была могучая уверенная сила. «Акульи дети», забыв о редуте, не обращая внимания на визгливые вопли Живолупа, с любопытством глядели на медвежью работу наезжего попа. Кое-кто из них сел, чтобы виднее было, а двое смельчаков поднялись и встали во весь рост.

От толчков и рывков могучих рук плита закачалась и готова была упасть. Тогда монах прислонился к ней спиной, завел назад руки, ухватился и рванул. Плита приподнялась и легла на спину Нарцисса. Чуть покачиваясь, он пошел, согнувшись под плитой. Черные его волосы, прямые и жесткие, свисали на щеки, а между их прядями победно торчал крошечный, пуговкой, чистокровный эскимосский носик.