Последний год   ::   Зуев-Ордынец Михаил

Тотем не только гордость отдельного индейца, это гордость всего племени, летопись его подвигов на тропе войны и охоты. Недаром слово «тотем» означает: «мой род».

У дверей бараборы Красного Облака стоял самый высокий столб-тотем. На верхушке его Великий Ворон таращил багровые глаза. Это был тотем не только вождя, но и всего народа. Вслед за Красным Облаком Андрей шагнул в барабору, в густой, щипавший глаза дым. Стены и потолок жирно блестели от сажи. За жерди были заткнуты копья, луки и топоры, а на сучьях бревен висела одежда, куски мяса и связки вяленой рыбы. Горько пахло застарелой копотью, кисло воняло дубленой кожей и несло тухлятиной от плохо провяленной рыбы. Темная, неуютная, смрадная жизнь.

Вождь сел на низкие; устланные шкурами нары и молча указал русскому место рядом с собой. Андрей сел по-индейски, поджав под себя согнутые калачиком ноги и выставив ступни. Тотчас жены Красного Облака, их было три, начали подавать еду: толкушу из рыбы и морошки, копченую оленину и лакомое блюдо — жареные хвосты бобров. Подав еду, жены отошли и сели на пол, спиной к нарам. Неприлично женщине смотреть в рот насыщающегося мужчины. Оленья ветчина и жареные бобровые хвосты были очень вкусными, и Андрей подумал что от них не отказались бы и в Петербурге, в ресторане Излера. Пустые посудины тотчас женщины убрали, ни разу не обернувшись. Непонятно было, как они узнали, что обед мужчин кончен. Тогда Андрей высыпал на нары горстку сухарей, зная, что чай и сухари — любимое лакомство индейцев.