Последний год   ::   Зуев-Ордынец Михаил

 — Лучший и честнейший человек России посажен в Петропавловскую крепость!

— Мне удивительна, корнет, в ваших устах эта чрезмерная апофеза государственного преступника Чернышевского, — уставился барон в Андрея тяжелым взглядом. Затем повернулся к окну и указал на яркое зарево. — Вот плоды лондонских пропагандистов во главе с Герценом и внутренних пропагандистов во главе с Чернышевским. Вот к чему призывает их «Колокол»! К новой пугачевщине!

— У вас очень свежие и точные сведения, барон! Почерпнули их в «Полицейских ведомостях»? — со злой насмешливостью спросил Андрей. — А в газете Герцена нет призыва к поджогам столицы Это ложь! В каком номере «Колокола» вы это прочитали?

Барон искоса остро взглянул на Андрея.

— Вы, корнет, видимо, весьма осведомлены о содержаниях лондонских изданий. А я «Колокол» не читал и не собираюсь читать. Gott sei dank! [28] — брезгливо ответил он.

— А так ли? — ядовито прищурился Андрей. — В Петербурге говорят, что и во дворце кое-кто усиленно читает «Колокол». Без удовольствия, конечно. А если читает барин, то почему бы не читать и челяди?

— Тшелядь? — раздумывая, барон опустил тяжелые коричневые веки. — Что это такое?

— Андрей! — быстро поднялась с кресла Лиза и встала между ними. — Ради бога!..

— Погоди, Лиза, — мягко отстранил ее Андрей и обернулся к барону. — Не понимаете? Ну… valet… laguais, — объяснил он по-французски.

— Лакей? Кто лакей? — угрожающе сдвинул брови барон.

Андрей сжал кулаки с такой силой, что на правой руке лопнула белая бальная перчатка.